– Может он подобреет, если узнает, что я собираюсь его отпустить на волю, – с надеждой в голосе спросила я.
Ник с минуту молчал, а потом покачал головой и серьезно произнес:
– Не говори ему ничего. Мы не знаем, что у него на уме. Возможно, обрадуется и будет порхать вокруг тебя как розовая фея, а возможно станет неуправляемым, решив, что раз на носу свобода, то к черту всех хозяев.
– Мне все-таки кажется, что надо сказать, – настаивала я.
– Нет, не надо! Сначала присмотрись к нему, может он уже сегодня пакостить начнет, или нервы тебе мотать станет. Не усложняй себе жизнь. Понаблюдай, а уж потом порадуешь его, если захочешь.
– Как же мне все это надоело, – сердито проворчала я, – вот что мне прикажешь теперь с ним делать?
– Для начала подбери ему работу.
– Хочешь, чтобы я использовала рабский труд?
– Нет, ну а что ты предлагаешь? Чтобы он сидел целыми днями на попе ровно? Он раб, как ни крути, и привык к работе. Вот если ты его без дела оставишь, то тогда точно проблемы начнутся, – поучал меня Лазарев.
– И какую работу, по-твоему, я должна ему дать, – сердито поинтересовалась я, – отправить на рудники?
– Нет, конечно, выбери что-то, что тебе самой делать в тягость, и поручи ему. Есть варианты?
– Конечно, – ехидно ответила я, – пусть есть готовит! Избавит меня от этого кухонного кошмара. Как тебе такой вариант?
– Сойдет, а что еще?
– Еще? – я задумалась, а потом радостно щелкнула пальцами, когда в голову пришла идея, – пусть убирается и поддерживает дом в порядке. У меня все равно сейчас не получается ни согнуться, ни наклониться. А так он меня избавит от двух крайне неприятных дел!
Лазарев, скептически подперев щеку рукой, искоса наблюдал за моим восторгом:
– Чу, когда ты напишешь книгу, я стану твоим самым преданным читателем.
– Какую книгу? – не поняла я.
– «Как нажить заклятого врага за пятнадцать минут».
Я непонимающе уставилась на него.
– Васька, ты его ночь продержала на коленях, поиздевалась насчет воды и таблеток, а теперь собираешься его завалить бабской работой. Хочешь, чтобы он ходил в переднике и с пылесосом, размахивая пипидастром?
– Чем? – не поняла я.
– Щетка такая для пыли! А не то, что ты подумала! Да он озвереет через несколько дней!
– И что мне делать? – чувствую, что снова начинаю впадать в ступор.
– Найди ему мужскую работу! – поучительным тоном заявил Никита, – что угодно, лишь бы с выраженным мужским характером.
Я задумалась, пытаясь припомнить, что там в эту мужскую работу входит, потом с сомнением произнесла:
– Крышу на гараже перекрыть надо. У меня все руки не доходили, чтобы мастера вызвать.
– Вот, Чу, отлично. Пусть кроет. Это хоть разбавит тоску от уборки и готовки, – похвалил Лазарев.
– Еще в гараже стоит старая машина. Она не едет, но я все никак не могу с ней расстаться, она мне напоминает о том, что когда-то у меня была полноценная семья. Пусть попробует ее починить?
– Умница, Васька. Идеально. Когда будешь с ним разговаривать, это обязательно сообщи.
– Что мне делать с браслетами? Я не хочу их носить, – с отвращением покосилась на эти ужасные украшения.