Читать книгу «Старый Сантос и его потомки» онлайн.
— Клянусь вам честью, я насмерть перепугался, увидя эту картину. Думал, что мне придется списать с баланса лошадей… — Довольно улыбнувшись, добавил: — Теперь я уже уверен, что в один прекрасный день точно так же Рута поймает за уздечку самого красивого парня, как бы ни мчался, все равно взнуздает его…
Но все хорошо знали, что Рута еще не собиралась никого «ловить». Лучшие парни Ружицы и Лукашивки стучались в ее окошко, засылали сватов, но те уходили ни с чем.
Рута обладала чудесным голосом. В тихие вечера, сидя с подружками на завалинке своего дома, она пела задушевные песни. Весь поселок невольно прислушивался: ее голос выделялся среди всех голосов. Нелегко, однако, было уговорить упрямую девушку выступить, спеть на клубной сцене. Она знала, что это не понравится отцу, который был противником таких вещей. Он говорил, что некрасиво выставлять себя перед всеми. В роду Сантосов артистов еще не было и, надо надеяться, пока он жив — не будет!
И все же как-то ее упросили выступить на вечере в клубе.
Всем очень понравился ее голос, ее пение, и Руте долго аплодировали. Она сперва смущалась и краснела, но вскоре почувствовала, что отнюдь не страшно выступать перед своими односельчанами.
Руте после этого вечера покоя не давали. Местный хор пригласили в район, а затем и в область. Концерт прошел с большим успехом. После этого не было концерта в сельском клубе, в районе, чтобы не пела там Рута.
Отца это возмущало, однако он ничего не мог поделать. Над ним посмеивались, когда он уговаривал дочь не петь на сцене. Он дал себе зарок, что его ноги не будет в клубе, когда поет на сцене его дочь. А человек он упрямый.
Со временем и его уломали. Это сделал старый его друг и сосед бондарь Менаша.
— Слышишь, упрямец, — обратился он к отцу Руты, — знатный ты у пас человек в округе, а такие творишь глупости! Люди ведь потешаются.
— Над чем?
— Очень просто! Была бы у меня такая дочь с таким божественным голосом, я, ей-богу, не ходил бы на работу, а сидел целыми днями дома и слушал бы ее песни!.. Все в восторге от ее голоса, все восхищаются, когда твоя Рута выходит на сцену. А ты надулся, как индюк, и ни разу даже не слышал, как она поет…
— С меня хватит, что ты слыхал… — пробурчал Сантос. — Достаточно с меня и того, что она заливается целыми вечерами и дома, и на винограднике…
— Э, мой друг, что-то на тебя не похоже! Ты меня прямо удивляешь… — не отставал от него Менаша. — Вся округа восторгается твоими винами, виноградом… Кто-кто, но ты хорошо знаешь, что, когда выпивают бутылочку винца, сразу тянет к песне. Царь Давид и его сын, царь Соломон, да будет тебе это известно, частенько прикладывались к чарке, вот они и любили петь! Не будь этого божественного напитка, кто его знает, придумал ли бы свою «Песнь песней» Соломон, а Давид свои псалмы… Пойми, упрямец: вино идет в одной упряжке с пением и виноградниками. А ты почему-то не желаешь этого понимать…
Менаша еще долго изводил Гедалью своими упреками и примерами далекого прошлого, не давая ему покоя, и все-таки уломал: Сантос пошел с ним на концерт!
И здесь Гедалья понял, каким был ослом и сколько потерял из-за своего упрямства!
Он вовсе не представлял себе, что Рута может так очаровывать людей своим голосом! Не зря ведь говорят, что нет пророка в своем отечестве. После ее пения люди чуть не разнесли зал, так они кричали, хлопали, требовали петь еще и еще.
— Ну, теперь ты уже понимаешь, зачем я тебя тащил сюда, чудак этакий! Ты хоть видишь, какая дочь у тебя? — Менаша толкнул его локтем в бок, кивнув на девушку, которая стояла у рампы и низко кланялась публике. — Ты хоть видишь, что у тебя за сокровище? В один прекрасный день она возьмет свой чемоданчик и скажет: адью, папаша, я от вас ухожу… Кто-нибудь из тех певцов или танцоров засватает ее и уведет к себе. Она даже фамилию поменяет, вот увидишь!
— Что ж, в добрый час… — не без грусти ответил Сантос. — До седых волос моя Рута небось не засидится… — Но тут Сантос спохватился, уставился на доброго приятеля: — Постой, постой, а ты, собственно, к чему об этом завел разговор?
Бондарь несколько растерялся, пожал плечами:
— Понимаешь, Гедалья, мой сын, Симон… Я и не знал, что он так убивается по ней… Любит он Руту! Оказывается, он ей писал из армии… Все время писал, а мне ни гугу…
— Пу и что, если писал? Что-нибудь убавилось от нашей почты?
— Нет! Ничего не убавилось, конечно… Но Рута ему, оказывается, не отвечала… Я ее как-то спросил, почему опа ему не отвечает. Представь себе, она на меня посмотрела так, что у меня отнялся язык…
— Значит, умница! — рассмеялся Сантос.
— Почему?
— Потому что не твоего ума это дело!.. Тебя это не касается!
— Нет так нет… — недовольно промямлил Менаша. — Но, быть может, ты хочешь сказать, что сынок у меня неудачный? Плохой, может, скажешь, парень? Нет, парень он отличный. Отслужил, пришел домой в звании сержанта, тихий, разумный. К тому же, сам знаешь, какие у него золотые руки. Работяга первого класса. Разве твоей Руте нужны эти бездельники, всякие там танцоры и певцы, которые бог знает что мнят о себе?
Этот разговор Гедалье не понравился. Однако он не хотел обидеть доброго друга:
— Понимаешь, Менаша, ты ведь знаешь, что я тебя уважаю, и дружим мы не первый год. И твоего сына Симона люблю, ничего к нему не имею. Будь я на месте Руты, мне другого жениха не нужно было бы! Хороший, скромный и работящий парень. Но разве Рута у меня спрашивает совета? Сам понимаешь, что в такие дела я не могу вмешиваться. Стоит мне об этом лишь заикнуться, как засмеет она меня и будет права.
— Да, я понимаю, Гедалья, но все-таки, будь мы сватами… После того, как жена моя ушла от нас, пусть ей пухом будет земля, мы сразу осиротели. Дом наш — не дом, хозяйство не хозяйство. Даже некому сварить тарелку борща. Когда нет хозяйки в доме, все идет прахом. А вот твоя Рута… Симон в ней души не чает! Думаешь, была бы плохая пара?..
— Менаша, я ведь тебе уже сказал… Кроме того, послушай меня! То, что ты только что мне поведал, пусть твой сын скажет ей, Руте, и пусть она ему ответит… Это их личное дело. А у нас, дорогой мой, свои заботы…