Читать книгу «Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет. Книга 2» онлайн.

Меня, кажется, кто-то поднял на руки и я поняла, что ошибалась. Думала, что в этой пустоте ничего не чувствовала, но, нет, со мной была боль. Сжирающая изнутри и агрессивная, но равномерно распределенная. Делающая мое тело сплошным комом агонии, с которой я слилась. Но, когда меня подняли над полом, боль всколыхнулась и прошлась рябью. Из-за этого захотелось закричать. Умолять обратно положить на пол, а не тащить, как мешок с картошкой, но не смогла издать ни звука. Мое тело мне не подчинялось. Будто вовсе мне не принадлежало и существовало отдельно от души, держа связь только болью.

Мало понимала, что происходило. Чувствовала лишь то, что меня жестко вложили в какое-то тесное место, подгибая ноги и выкручивая руки — иначе бы не поместилась там.

— Еще теплая, — наконец-то услышала звук. Пренебрежительно сказанные слова. Кажется, голос принадлежал тому мужчине, который ранее разговаривал с Буджардини.

Шорох, шаги и моя безграничная боль. А потом тишина. Нет, меня не поглотила пустота. Не забрала к себе окончательно, хотя я ранее считала, что это уже давно произошло. Просто тот мужчина куда-то ушел. Кажется, его кто-то позвал. Или нет. Не знала и не понимала. Уловила лишь звук его отдаляющихся шагов и то, что временами сама теряла связь с реальностью. Отключалась.

То положение, в котором я находилась, делало мою боль сильнее. Нестерпимее. Но к этому я уже привыкла. С ней уже ничего не могла сделать, поэтому просто мысленно надеялась на то, что боль сама прекратится. Затихнет. Потухнет.

Внезапно, произошло то, что встрепенуло сознание. Я начала задыхаться. Казалось, что до этого вообще больше не дышала, но сейчас, когда я находилась в таком положении, коленки были слишком плотно прижаты к груди и моя же вывернутая рука, пережимала шею. Да, с болью уже слилась, но, когда воздух, хотя бы минимальными порциями, перестал поступать в легкие, меня начало жечь.

В какой-то момент в моей голове возникли нотки облегчения. Еще немного потерпеть и все закончится. Не будет боли. Не будет мучений. Не будет ничего. Я ведь так устала. Так измучилась и этому облегчению хотелось поддаться и пойти за ним. Вот только, я не желала этого. Хотела жить. Всеми своими силами тянулась к связи с реальностью.

Громадина… Хотела к нему. Чтобы, черт возьми, обнял своими ручищами и прижал к себе. Чтобы поделился теплом своего тела. Ведь мне так неистово холодно и плохо.

Вспоминала все те мгновения, которые провела с Винченсо. Больше всего хотела опять оказаться у него в машине, чтобы Медичи бесконечно долго, вечно, возил меня по ночному Бергамо. Возможно, автомобиль вновь припарковался бы около привычного нам парка. Мы бы разговаривали или молчали. Смотрели друг на друга, или каждый занимался своим делом. Я ела конфеты, а он курил, наполняя салон машины горьким дымом. И хотела, чтобы Винченсо наклонился ко мне и поцеловал. Этими касаниями губ показал, что я его. Трогал мои волосы, сжимал их пальцами и был так невыносимо близко ко мне.

Хотела всего этого. Всей душой желала оказаться рядом с Винченсо, поэтому встрепенулась. Попыталась убрать руку от шеи, но не смогла. Кажется, пошевелила пальцами. Но на большее сил не хватило. А легкие жгло. Воздуха катастрофически не хватало и сознание и без того покрытое дымкой, начинало сильнее тускнеть.

«Смирись. Так проще и легче. Наконец-то прекратится боль» — влекуще нашептывало что-то изнутри. — «Есть ли смысл сопротивляться тому, что неизбежно?».

Это было правдой. Даже если уберу руку от шеи, навряд ли сильно продлю свою жизнь. Я не нужна Буджарини. Он сейчас зол и на эмоциях. Даже не особо проверял жива я или нет Возможно, в другой ситуации и воспользовался мной как-нибудь иначе — постарался из меня извлечь хоть малую выгоду, но я слишком сильно разозлила мужчину и теперь он желал лишь того, чтобы меня к чертям убрали и я больше не мусолила глаза. Живой я ему не нужна. Живой я его злила.

Сплошная безысходность и отчаяние. Как же горько. Невыносимо сильно хотелось, чтобы Винченсо сейчас оказался рядом. Спас меня. Но он не мог. В данный момент сам находился в страшной ситуации из которой, я надеялась, он скоро выберется.

Эти мысли тяжелым камнем рухнули на мое сознание. Буджардини ранее говорил, что Винченсо, даже будучи под судом, продолжал искать меня. Он вообще многое для меня делал и хотел быть со мной вопреки тому, что это было запрещено его кланом. Медичи ради меня рисковал жизнью. А я? Что я? Обуза в этих отношениях. Сплошная проблема, а не девушка. Оказавшись без защиты Винченсо начинала ныть: хочу жить, хочу к Винченсо, хочу, чтобы он меня спас. Хочу, хочу, хочу… Сплошные «хочу» и ни одного «делаю». А нужна ли такая девушка Медичи? Слабая и глупая? Винченсо сильный человек, но, если рядом с ним будет никчемная девушка, он может просто растратиться. И я не хотела быть той, которая потянет его вниз. Не желала постоянно доставлять проблемы. Хотела помочь ему стать еще сильнее. Больше не заставлять волноваться.

Да, я сделала то видео и отправила Винченсо. Этим поступком сделала для себя выбор и поняла насколько сильно дорожила Громадиной. Но для любимого человека недостаточно умереть. Для него нужно жить.

Сознание обожгло решительностью и я, захрипев, буквально на последнем издыхании, собрала в руке всю свою силу. Вялым, рванным рывком убрала ее от шеи и сразу же часто задышала, наконец-то открывая глаза. В этот момент, будто бы вновь ожила. Не совсем удачно, ведь голову все еще пробивало настолько адской болью, что мне казалось, вот-вот стошнит от нее. Но, главное, я вырвалась из пустоты и вернулась в сознание.

Почувствовала запах пыли и увидела темноту с небольшим просветом света. Я чем-то была накрыта, поэтому, желая вырваться из этого тесного места, в котором находилась, подняла руку и что-то сбросила с себя. Спустя несколько мгновений, поняла, что была завернута в простынь, а сбросила я с себя крышку чемодана, в котором находилась.

В голове бурей пронеслись слова Буджардини, которые я раньше слышала, но на них не отреагировала, так как толком не смогла их хотя бы впитать в сознание для дальнейшего восприятия. Сейчас же прокручивала их в голове и приходила в ужас. Он приказал засунуть меня в чемодан и выбросить на свалку. Мерзкий тип.

Я не могла выбраться из чемодана. Мое тело, вялое и подрагивающее, было очень плотно в него втиснуто. Поэтому, я долго возилась и ерзала. Когда у меня получилось немного вывернуться, я облокотилась на локоть и еле заметно привстала. После этого попыталась выскользнуть с чемодана, но, в итоге, вместе с ним свалилась с кровати на пол. Тоже не плохо. Чемодан упал на бок и я смогла с него выползти, после чего, обессиленная растянулась на ламинате. Теперь, когда коленки не были так плотно прижаты к груди, наконец-то смогла дышать. Делала глубокие, жадные вдохи.

И что теперь? Убежать не смогу. Пока я в таком состоянии, меня быстро поймают.

Возникла мысль, что, возможно, я зря выползла из чемодана. В нем меня вывезут из дома. Но я тут же отбросила эту мысль в сторону. Из чемодана я смогла выбраться только потому, что он упал на пол боком и не был закрыт на змейку. В нем быстро задохнусь и умру. Конечно, если чудом этого не произойдет, о чем я уже сомневалась, навряд ли чемодан выбросят в том месте, где его смогут найти мусорщики, или люди перебирающие свалку. Скорее всего, хорошо спрячут и, как приказал Буджардини, чего-нибудь накидают сверху.

Нет, обратно в чемодан мне нельзя. Он моя мучительная смерть.

Я подняла руку и ладонью потерла лицо. Мне нужно было спрятаться. Подождать, пока хоть немного приду в себя и потом пытаться убежать. Но, если обнаружат пропажу «тела», будут меня искать и, без сомнения найдут. Не сомневалась в том, что Буджардини закончит дело и окончательно меня убьет.

В голове всплыла глупая мысль. Засунуть в чемодан что-нибудь тяжелое, чтобы мужчина, которому было приказано вывезти меня, думал, что я там. Таким образом, в этом доме все будут считать, что тут меня нет. Я смогу спрятаться и переждать, когда мне станет легче, а потом, возможно, убежать. В моем положении, это был самый идеальный и меньше всего рискованный вариант событий.

Но я весила сорок два килограмма. Хотя, нет, за последнее время похудела и, возможно, во мне было тридцать восемь или тридцать девять килограмм. Где я найду что-то похожее по весу?

Тусклым взглядом окинула комнату. Кровать, стул, кресло, стол, шкаф для одежды и еще один шкаф с книгами. Книги. Они тяжелые и их можно было бы положить в чемодан. Но, черт возьми, я не была в состоянии встать на ноги и навряд ли смогла бы уложить в чемодан почти сорок килограмм книг…

И опять это нытье и сомнения. Не смогла бы. Не в состоянии. Закрыла глаза и мысленно отругала себя. Сильной. Мне нужно быть сильной. «Слабая», означало «никчемная». К черту мою нечистокровность. По настоящему стану недостойной Винченсо, если продолжу быть такой слабой. Сдающейся и ожидающей, что мне кто-то поможет. Пора бы уже повзрослеть и понять, что чудес в этом мире не бывает и за каждый свой глупый поступок нужно нести ответственность. Я сама виновата в том, что оказалась в доме Буджардини. Не держала эмоции под контролем и, повинуясь им, выбежала из машины Яна не дожидаясь охраны. Не жалела, что оказалась тут, ведь то видео могло остановить войну между кланами, которую уже давно задумал дон Каморры, но считала, что мне никто и ничего не должен. По своей вине оказалась тут, значит, как минимум, обязана приложить все усилия, чтобы сохранить жизнь и убежать.

До скрежета стискивая зубы, я перекатилась на живот. Перед глазами все поплыло, но я облокотилась на руки и, сначала поднялась на колени, а потом встала на ноги. Пошатнулась и чуть не упала обратно на пол, но удержалась в вертикальном положении, а потом несколько долгих секунд неподвижно стояла, пытаясь собраться с силами.

В моем плане было много минусов. Например, тот мужчина мог вернуться в любую секунду. Поэтому, понимая, что у меня просто не было лишнего времени, вновь сливаясь с агонией своей боли, поковыляла делать задуманное.

Рана на моей ладони больше не кровоточила, но когда я ее сжимала, появлялись капли алой жидкости. Все время вытирала ее об футболку и старалась этой рукой ни к чему не прикасаться, чтобы не оставить следов.