Перед тем, как захлопнуть дверь, я увидела, что Буджардини вытащил из живота осколок и ринулся в мою сторону. Но схватить меня не успел. Я закрыла дверь и прокрутила защелку. Она хлипкая, поэтому я ко всему прочему уперлась спиной в дверь, а ногой — в выступ в стене.
Раздался грохот. Буджардини попытался с ноги выбить дверь, но из-за того, что я ее придерживала, у него ничего не получилось. Да и думаю, я довольно сильно его ранила, ведь тут же услышала болезненный рык.
— Сюда! Бегом! — закричал дон Каморры своей охране. Через несколько секунд я услышала, как в комнату забежало еще несколько человек. — Выбейте дверь!
— Черт… — я застонала от боли, сжимая в кровоточащей ладони телефон.
Я снимала видео с того момента, как Буджардини задал мне вопрос: «Знаешь, что самое забавное?» и съемка длилось до сих пор. У меня были считанные мгновения, поэтому я нажала на «стоп» и сохранила видео. После этого отправила его на номер, который помнила наизусть. Получателем был Винченсо. Пусть телефон сейчас не у него, но я была уверена в том, что полученное видео кто-нибудь заметит.
Вновь раздался грохот и я спиной ощутила сильный удар по двери. Она колыхнулась и защелка слетела, но я тут же уже двумя ногами уперлась в выступ и сильнее прижалась спиной к дереву. Еще один удар по двери и у меня коленки заныли от того, насколько тяжело мне было держаться в этом положении.
Глаза начало жечь и по щекам потекли слезы. Но это были не слезы страха или отчаяния. Я плакала от облегчения и радости. С того самого момента, как я узнала, что сделал Буджардини, я понадеялась снять подобное видео. Это единственное, что я могла и, находясь в лапах этого зверя, боялась лишь одного — что не успею. Но у меня получилось. Я смогла. Это видео мгновенно не решит всех проблем, но поможет освободить Винченсо и покажет Ндрангенте их настоящего врага. Не Коза Ностру, а Каморру.
Очередной удар в дверь и мои коленки прогнулись, но я вновь их выпрямила. Тыльной стороной ладони стерла сглаз слезы и посмотрела на телефон. Следующего удара в дверь я не выдержу и у меня было буквально несколько секунд для того, чтобы попрощаться с Винченсо.
Я знала, что Буджардини мне эту выходку не простит. Убьет. Особенно, учитывая то, что тест ДНК скоро будет готов и мужчина поймет, что я не дочь Адриано Медичи. Но… Винченсо сказал, что он готов к тому, что его братья пойдут против него лишь за то, что он хотел быть со мной. Так и я изначально была готова на все, лишь бы Буджардини не осуществил своих планов и Винченсо продолжал жить.
С глаз вновь потекли слезы и мои пальцы сами скользнули по сенсорному экрану, создавая короткую фразу, идущую из глубины рванного сердца:
«Я люблю тебя, Громадина. Прощай».
Написала и отправила. После этого разбила телефон об пол. Боялась, что Буджардини удалит то видео до того, как его заметят и перенесут на другие носители.
Очередной удар в дверь и теперь я отлетела в сторону. Держа ладонь на ране, дон Каморры быстрым шагом зашел в ванную комнату и скользнул разъяренным взглядом по разбитому телефону.
— Сука, — зарычал. Схватил меня за волосы и головой ударил в плитку. Один удар. Воторой… После третьего я потеряла сознание.
Глава 27 Видео
Предупреждение: глава без редактирования.
Темнота резко прерывалась яркими вспышками света, сопровождающимися тупой, жалящей болью. Тошнотворной и удушающей.
— Очнись! Очнись твою мать! — словно сквозь пелену слышала голос полый злости. Чувствовала, как меня кто-то тряс, схватив за шиворот кофты, и уже вскоре голову пронзило очередным всполохом невыносимой боли — этот «кто-то» дал мне пощечину.
Я болезненно застонала и завозилась, но свое тело контролировала с трудом. Оно будто свинцом налилось и в тот же момент казалось обмякшим — мне неподвластным. С огромными усилиями смогла открыть глаза, но видела лишь расплывчатую картинку. Тонула в адской боли и ею захлебывалась.
— Тварь, отвечай. Кому отправила запись? — надо мной навис Буджардини. Видела его словно сквозь плотную дымку, но с лихвой ощущала ярость мужчины. Отвела от него взгляд и оглянулась, понимая, что мы все еще находились в ванной комнате и около двери возвышались люди дона Каморры.
Я прохрипела и вялым, судорожным движением прикоснулась к лицу пальцами, смешивая кровь и соленные слезы.
— Отвечай! — Буджардини опять встряхнул меня. — У кого теперь запись? Я все равно скоро узнаю.
— Узнай. Потрать на это время… — не говорила. Хрипела. — Я ничего не скажу.
— Маленькая дрянь, — Буджардини наотмашь ударил меня по лицу. — Ты сдохнешь в мучениях.
— Очень страшно… — пробормотала. Подрагивающие губы растянулись в улыбке. Тусклой и еле заметной, но искренней.
Перед глазами темнело и с каждой пролетевшей секундой, я все больше ощущала горечь от понимания того, что, возможно, уже скоро наступит конец. Мой конец. Возникнет момент, когда вновь закрывая глаза, я больше никогда их не открою. Мир продолжит свое движение, но меня в нем не теперь будет. Я не встречу новое утро и не провожу очередной день. Не почувствую на коже прохладное дуновения ветра и не погреюсь на солнышке. От этого в отдаленных уголках сознания начинало буйствовать отчаяние, но его полностью перекрывала невесомая, но такая приятная радость, возникшая благодаря надежде, что Винченсо выпустят и он будет жить. Нет, не так. Не надежда, а уверенность. Все будет хорошо. Уже не со мной, но с ним.
Где-то в отдаленных уголках сознания вспыхивал страх. Боязнь просто исчезнуть и оставить после себя лишь холодное тело, но, прикрывая веки, слышала в голове произнесенное хриплым голосом Винченсо «Мелкая» и мне становилось легче.
«Мелкая, спустись ко мне…»
«Сядь в машину, Мелкая. Будешь ходить ночью одна и ничем хорошим это не закончится…»
«Твою мать, Мелкая, как ты ешь конфеты? У тебя шоколад даже на переносице…»