— Сеньор Медичи через полчаса освободится и он хочет, чтобы вы вместе с ним пообедали.
Я попыталась отказаться, но немец предупредил, что мне лучше этого не делать. Немного подумав, я согласилась с ним. Не стоило из-за такой мелочи лишний раз злить Винченсо.
Пока Мистер Порно вез меня к Медичи, я попросила у мужчины телефон. Уже полторы недели я не звонила маме и мне стоило сказать ей, что со мной все хорошо.
Когда я дозвонилась к ней и мама услышала мой голос, сразу взволновано спросила, где я и все ли со мной хорошо.
— Да, мам, со мной все хорошо. Я еще в Милане. Извини, что долго не звонила.
— Где именно в Милане? Я тоже тут. Уже несколько дней ищу тебя. Ромола, ты хоть можешь представить себе, как я волновалась из-за твоей пропажи? Даже заявление в полицию написала.
— Ты в Милане? — сердце забилось учащенно. Я невыносимо сильно соскучилась по маме и мне стало так радостно от мысли, что она сейчас в одном городе со мной. Но, в тот же момент, мне было горько, ведь пока что мы не могли увидеться. Максимум, пообедав с Медичи, я могла попросить Мистера Порно отвезти меня к маме, хотя бы для недолгой встречи.
Извиняясь перед мамой за то, что пропала и долго не звонила, я так же сказала, что прямо сейчас не могу с ней встретиться, но при этом пообещала еще позвонить сегодня.
Когда я закончила разговор с мамой, машина как раз остановилась около ресторана. Не пафосный, но видно, что доступный далеко не каждому.
Немец передал меня хостес, а уже она провела на второй этаж и, постучав в закрытую дверь, приоткрыла ее, после чего завела меня внутрь. Это был отдельный зал только с одним столом, за которым, помимо Медичи сидело еще двое мужчин. Они рассматривали какие-то бумаги и о чем-то разговаривали, но Медичи, увидев меня, кивнул им и эти два незнакомца, встали из-за стола и пошли к выходу.
— Садись, — Винченсо обратился ко мне, но взгляда от бумаг не оторвал.
— Твой немец дал мне телефон и я маме позвонила. Она сейчас в Милане, — сказала садясь за стол. — Ты отпустишь меня увидеться с ней?
— Посмотрим на твое поведение, — я заметила, что было сказано грубо. Мама ненавидела и боялась Медичи, а сам Винченсо всегда относился к ней с безразличием, но в это мгновение я уловила сильный холод в голосе парня.
— У меня отличное поведение.
— Почему ты не взяла карту, которую я передал тебе? — Винченсо положил бумаги на стол, но тут же начал просматривать другие.
— Мне твои деньги не нужны.
— Считай, что карта это благодарность за хорошую ночь. Пока ты моя…
— Твоя кто? Девочка для развлечений?
— И не только, — Медичи все еще занимался документами и на меня не смотрел. Он подкурил сигарету, но прежде, чем делать первую тягу, сказал: — Я запрещаю тебе стричь волосы.
Изначально я хотела попросить, чтобы он прокоментировал свои первые слова, но теперь меня больше задела последняя фраза.
— Это мои волосы. Захочу и обстрыгу их. Например, я могу сделать это маникюрными ножницами.
— Сделаешь это и я вообще никогда не дам тебе свободу.
Я зло стиснула ладони в кулаки, но спорить с Медичи не стала. Мне хотелось встретиться с мамой, а для этого вообще следовало быть белой и пушистой. Ну, или хотя бы попытаться, это сделать.
— Почему ты приехала в Милан? — этот вопрос Винченсо меня удивил.
— Хотела узнать, что тут происходило с Фелисой, — пробормотала.
— И как? Узнала?
— Я узнала лишь то, что некий Громадина еще тот подонок, — мысленно я дала себе пощечину.
Белой и пушистой! Ромола, слышишь? Будь белой и пушистой!
Чтобы перевести тему, сама задала вопрос:
— Ты действительно переспал с Фелисой? Ты лишил ее девственности?