— Прости.
— Мне придется долго тебя воспитывать.
— Придется. Я боюсь, тебе даже придется меня пороть, — насмешливо выговорила она, хотя и знала, что пылающие щеки выдадут ее настоящие чувства.
Тимофей иронически ухмыльнулся, глядя на то, как краснота заливает ее лицо и подбирается к ушам:
— Знаешь, с тобой довольно много работы. Понятия не имею, что может заставить меня потратить столько сил на такую невоспитанную сабу.
— Есть несколько причин, — глубоким задушевным тоном начала Ирина, пока он жевал второй бутерброд. — Например, тебе может понравиться то, что я делаю губами и языком.
— Ты ими много болтаешь, — возразил Тимофей, но мгновенно остановил взгляд на ее губах, — что и без того сложно выносить. А тут еще этот хриплый шепот…
— Я искуплю свою вину, — пообещала Ирина, и, улыбаясь, игриво коснулась языком своего большого пальца.
— Ты говоришь как Горлум. Я только что трахал Горлума, — заметил он, подбирая с тарелки третий бутерброд. — Не представляю, чем ты сможешь это искупить.
— Я буду послушной, — продолжила Ира, не обращая внимания на издевку. — И буду носить ошейник дома…
— На голое тело.
— Как вы пожелаете, мой господин, — улыбнулась она.
Тимофей смотрел на нее, и его лицо становилось все серьезнее. Положив бутерброд обратно на тарелку, он встал и нетерпеливо сгреб ее с табуретки, чтобы молча сжать в объятиях. Ира также молча положила щеку ему на грудь и они стояли так, пока чай полностью не остыл. Их разговор продолжался все это время, и был очень важным. Как все самые важные разговоры в жизни, он не содержал никаких слов.
ЭПИЛОГ
— Так что, ты решила ему не говорить?
— Так будет лучше для всех нас, поверь.
— Но ведь он твой партнер. Разве тебе не хочется, чтобы он знал все самое важное про тебя?
— Ира, мы с тобой по-разному понимаем суть отношений. Возможно, ты уже заметила, — иронично парировала Лори.
— Разумеется, — миролюбиво ответила Ира, а потом сверкнула глазами и прибавила: Ты вправе заблуждаться столько, сколько тебе вздумается.
— Я просто хочу продолжать дружить с тобой. Без опасений, что Димка однажды придет за Тимовой головой.
— И что же, мы будем ездить на шашлыки вчетвером? — усмехнулась Ирина.
— Это вряд ли, — рассмеялась Лори. — Если Тимофей предпочитает держаться на расстоянии, то и меня это более чем устраивает.
Ира вздохнула, задумчиво потеребив узорчатую салфетку под чашечкой кофе. Прошло уже больше трех месяцев с того дня, как их отношения с Лори безнадежно переменились. Это легко было понять даже по тому, где они сидели сейчас. В кафе. Подумать только. За несколько лет их близких отношений и дружбы они впервые не затусили ни у кого дома, и ни одна из них не планировала остаться с ночевкой. И ни одна не пригласила…
— Как в клубе? — спросила она без особого любопытства. Ее интерес к играм в "Сабспейсе" почти полностью угас. Если бы Тимофей теоретически мог бы появляться там, то могло бы стать интересным, но без него никакая игра больше не имела смысла для нее.
— Весело, — хмыкнула Лори, внезапно оживляясь. — Знаешь, народ до сих пор вспоминает этого "сумасшедшего", который орал на Ника.
— Меня тоже обсуждают? — с улыбкой уточнила Ира.
— Немного, — весело подтвердила Лори. — Ты же так внезапно исчезла, и больше не появляешься. Да еще с каким-то сумасшедшим.
— Пусть болтают. Главное, что его никто не узнал, — сказала Ира и, сделав большой глоток капучино, поморщилась: кофе почти полностью остыл. — Кстати, о сумасшедших. А что с той девушкой, которая вас атаковала?
Лори закатила глаза:
— Оказалось, у Димы с ней было темное прошлое. Играли один раз и девушка залипла. Макс почему-то решил, что принять ее в наш клуб будет хорошей идеей.