— Давай, просыпайся, — сказал он мне, похлопывая другой рукой по спине. — Глупая ты девчонка.
— Уилл, тут испанцы…
Он оттащил меня от главного входа и положил свою теплую руку мне на плечо.
— Осторожнее, маленькая шутиха, — предостерег меня Уилл. — Стены Винчестера полны ушей, и никогда не знаешь, кого оскорбляют твои слова.
— Они такие… — Я лихорадочно вспоминала подходящее английское слово. — Они такие… обаятельные!
Шут громко расхохотался и захлопал в ладоши.
— Говоришь, обаятельные? Похоже, эти блистательные сеньоры вскружили голову и тебе, а не только ее величеству, да хранит ее Господь!
— Это их… — Я снова замолчала, пытаясь выудить из памяти нужное слово. — Их духи… их ароматы. Просто удивительные запахи.
— Вот оно что! Похоже, девочка, тебе самой пора замуж, — с наигранной серьезностью произнес Уилл. — Если ты бежишь по следу мужчин, будто, прости меня, сучка во время течки, берегись, как бы ты не лишилась своего дара и не наделала кучу глупостей.
Он оглядел меня с ног до головы, затем хлопнул себя по лбу.
— Совсем забыл! Ты же родом из Испании! Они всколыхнули в тебе тоску по родине.
Я кивнула. Бесполезно пытаться одурачить такого шута, как Уилл Соммерс.
— Ты вспомнила свою испанскую жизнь. Я прав?
Я снова кивнула.
— Что ж, тебе повезло больше, чем англичанам, которые всю жизнь ненавидят испанцев. У тебя снова появится испанский господин. А для всех нас это будет подобно концу света.
Он приблизился ко мне почти вплотную и шепотом спросил:
— А как там принцесса Елизавета?
— Злится, — ответила я. — Волнуется. Ее тут опять одолела водянка. Она писала королеве, просила, чтобы та прислала врачей, и очень сокрушалась, когда никто не приехал.
— Да хранит ее Господь, — сказал Уилл. — Кто бы мог подумать, что она окажется там, а мы — здесь? Кто бы мог подумать, что этот день все-таки настанет?
— Теперь расскажи мне про лондонские новости, — попросила я.
— Про сэра Роберта?
— Да.
— По-прежнему в Тауэре. Никто при дворе не вступается за него. Похоже, о нем уже забыли.
Грянули трубы. Королева и принц вошли в зал и заняли свои места во главе стола.
— Мне пора на работу, — сказал Уилл.
На его лице мгновенно появилась улыбка до ушей, а походка сделалась вихляющей.
— Идем, девочка, посмотришь на меня. Я, между прочим, жонглировать научился.
— И у тебя это здорово получается? — спросила я, идя с ним к широко раскрытым дверям.
— Нет, я просто отвратительный жонглер, — признался Уилл. — Зато все покатываются со смеху.
Я отстала от него на шаг. Едва Уилл появился в зале, знавшие его уже захохотали.