Читать книгу «Сборник "Тюдоры". Компиляция. Книги 1-8» онлайн.
Мысли о Морпете, целых караванах добра, чистом белье и приличном вине и моих платьях помогли раскрыть мои скрытые резервы.
– Я велел лекарям отправляться в Морпет и ждать вас там, – говорит лорд. – Ваш брат полон решимости вернуть ваше здоровье. А потом вы сможете отпраздновать Новый год в Лондоне.
– Лондон, – мечтательно произношу я.
– О да. А еще половина Европы крайне возмущена тем, как с вами обращались. Королевства грозятся пойти на Францию войной, объявить войну герцогу, вы – их героиня. Если бы вы только смогли снова подняться на ноги, то вы непременно смогли бы вернуть себе корону.
– Но как же я доберусь до Морпета?
– Очень просто. Мои слуги понесут вашу кровать.
Моя фрейлина бросается вперед:
– Милорд, ее величество не может лежать в кровати, пока ее будут нести простолюдины.
Лорд Дакр поворачивает свое испещренное морщинами лицо ко мне.
– А вы что скажете, ваше высочество? Или кровать и солдаты, или нам придется разбивать гарнизон здесь на Рождество. Кстати, на нас могут в любой момент напасть.
– Я согласна, – говорю я. – Сколько платьев, вы говорите, она прислала?
Меня привязывают к кровати, чтобы я не упала с нее в пути, и я изо всех сил цепляюсь за эту веревку, пока меня спускают по трем ступеням из спальни в зал. Я прячу лицо в подушке, чтобы подавить крики, потому что каждый рывок отдается острой, как кинжал, болью в бедре. Я никогда не знала такой боли и теперь считаю, что у меня, должно быть, сломана спина.
Когда моя кровать оказывается в зале, солдаты собираются вокруг нее и пропускают под ней шесты, на тот манер, как переносят гробы. Они выстраиваются по шесть человек с каждой стороны и осторожно выносят меня из зала, через мост и вниз, по крутой петляющей дорожке, прочь от замка. Перед нами идут охранники, среди которых едет верхом сам Дакр, а моя дочь едет на руках одной из фрейлин, которая сидит верхом, в дамском седле.
Местные жители и простые бедняки, поселившиеся тут в наспех построенных хижинах в поисках защиты от непогоды у стен замка, с изумлением смотрят, как я проплываю мимо, раскачиваясь, как икона, которую проносят по приходу в день окончания поста. Если бы мне не было так больно, я бы чувствовала себя крайне глупо. Я лежу на своей подушке и смотрю в небо, на собирающиеся надо мной снежные облака, и призываю все оставшиеся во мне силы Тюдоров, чтобы выдержать это кошмарное путешествие и не сломаться.
Замок Картингтон,
Нортурмберленд, ноябрь 1515
Проходит несколько часов, прежде чем мы добираемся до следующего бедного форта, устроенного на холме и смотрящего на небольшое нищее селение. Форт тоже окружен каменной стеной, и мою кровать вносят в центральный его зал и ставят там. Люди измождены, и я не могу себе представить, как они будут нести меня вверх по крутой лестнице. Мне так больно, что я не могу больше терпеть.
Здесь мы отдыхаем пять дней. Я пребываю в болезненном забытьи, и каждый раз, когда я хоть немного шевелюсь, я чувствую, как кости трутся друг о друга, и захожусь криком в агонии. Каждый раз, поднимая меня, чтобы усадить на горшок, мне дают хороший глоток виски, чтобы я не потеряла сознание от боли. Я ем лежа, меня кормят бульоном с ложки. Мне прикладывают дочку к груди, чтобы она поела, но я даже не могу ее держать.
На утро пятого дня я понимаю, что мы должны двигаться дальше.
– Это недалеко, – успокаивающе говорит лорд Дакр.
– А как долго? – спрашиваю я, отчаянно жалея, что голос выдает мой ужас. Но я знаю, что должна делать.
– Около трех часов, – говорит он. – И в этот раз вас будут нести аккуратнее, потому что они уже научились ходить в ногу.
Я сжимаю челюсти, чтобы не позволить себе запротестовать, но я все равно понимаю, что кровать будет вздрагивать при каждом шаге все эти три часа. Мы без сожаления покидаем маленький форт, но кто-то из солдат спотыкается о корень, и я не сдерживаю крика.
– Уже недалеко, – твердо говорит лорд Дакр.
Монастырь Бринкберн,
Нортумберленд, ноябрь 1515
Монастырь оказывается маленьким строением, в котором жило около шести монахов, которые должны были исповедовать учение святого Августина, но в итоге решили не усложнять себе жизнь. Сам монастырь обнесен каменной стеной, и в нем есть большой колокол, который должен извещать о напастях, но грабежи происходили редко, местные жители знали, что у обитателей этих стен попросту нечего брать. К тому же монахи не отказывали местным в помощи: подкармливали голодающих, давали приют путешественникам и врачевали больных.
Монахи были крайне взволнованы моим появлением, и настоятель предложил поставить мою кровать в зале маленького гостевого дома. Ее с большим трудом проносят в двери, и она занимает почти все пространство крохотной комнаты, больше напоминающей келью. Но пол оказывается чисто выметенным, и на ужин мне приносят хорошо потушенную баранину, чему я несказанно рада. Мне даже подают жидкое красное вино, и сам настоятель приходит, чтобы благословить меня и помолиться за мое выздоровление.
По горестному выражению на его лице я понимаю, что выгляжу не просто больной, а умирающей, и когда он предлагает помолиться за здоровье мое и моего новорожденного младенца, я просто отвечаю шепотом:
– Пожалуйста, помолитесь.
Мы отдыхаем здесь еще два дня, потом слуги лорда Дакра снова берутся за свои шесты и мы отправляемся в заключительную часть этого мучительного пути. Это оказывается самым длительным нашим переходом: он занимает практически весь день, от рассвета до заката. В середине пути лорд Дакр приказывает всем остановиться. Мою кровать ставят на землю, и по приказанию лорда все мужчины поворачиваются ко мне спинами, давая возможность мне и моим дамам перекусить и выпить немного эля. Затем настает очередь для трапезы мужчин, что они и делают, глядя на дрогу, по которой мы сюда пришли, или в ту ее сторону, куда нам еще предстояло продвигаться. Мы все время готовы к нападению и всегда его опасаемся. На лице лорда Дакра застыло постоянное недовольство.
Я размышляю о том, что мне рассказал Арчибальд, как лорд Дакр платил разбойникам за постоянные набеги на приграничные земли, чтобы не давать им жить спокойно и чтобы не позволить королю Шотландии беспроблемно править. Интересно, каково ему сейчас, в созданной им собственноручно стихии, когда он понимает, что люди, которым он платил, могут обратиться против него самого.