Читать книгу «Сборник "Тюдоры". Компиляция. Книги 1-8» онлайн.
– Смотри! – Смеясь, я показываю Дэвиду в ту сторону. – Что ты видишь? Что это там, на дороге, ведущей в Эдинбург?
Дэвид встает на возвышение для дозорного и внимательно смотрит туда, куда я показываю. Потом он спускается, но не произносит ни слова, и я замечаю, как он побледнел. За ним, возле одной из башен, стоит Джордж Дуглас.
– Смотри, Джордж! – говорю я ему и показываю в сторону облака пыли, скрывающего марширующих солдат. Теперь за ними показываются лошади и повозки. Я тру глаза, думая, что мне это привиделось в неверном вечернем свете, но сейчас мне все видно безошибочно четко. По дороге из Эдинбурга идут люди не под дорогими моему сердцу английскими знаменами, и под самыми стенами замка собираются не наши освободители. Теперь до меня даже доносится грохот колес по дороге и натужное мычание волов, тянущих непомерную тяжесть. Передо мной появляется орудие моего покойного мужа, то самое, которое он придумал и создал сам и которым он очень гордился. Во главе приближающейся к нам колонны двигалась самая большая пушка в Европе, знаменитая Монс Мэг. Яков рассказывал мне, что ни одна крепость мира не устоит против ее сокрушительной мощи, и герцог Олбани привез лучшее орудие моего покойного мужа, чтобы использовать его против меня. С ним пришла армия в тысячу солдат, и это означало, что моему противостоянию пришел конец, равно как и моим надеждам. Мне придется капитулировать, пока он не разнес стены моего любимого замка и не превратил Стерлинг в прах. Я поворачиваюсь к Джорджу.
– Мне придется сдаться, – говорю ему я. – Предупреди Арда.
Он угрюмо кивает.
– Я отправлюсь прямо сейчас.
Эдинбургский замок,
Шотландия, август 1515
Я взята в плен собственным народом. Мой сын, законный король Шотландии, и его брат, следующий наследник, содержатся под стражей в замке Стерлинг, почитаемы как гости, но на деле – заключенные лжерегента, герцога, держателя ключей от крепости. Я же, королева-регент, нахожусь в Эдинбургском замке, словно преступница, ожидающая суда и казни.
Одному Богу известно, какая судьба нас ожидает. Джордж Дуглас сумел скрыться еще до того, как пушки были доставлены к стенам замка. Вот так он исполнил свое обещание оберегать меня, чтобы его брат Арчибальд смог скрыться от преследования: просто спрятался при первом появлении пушек. Остальные слуги тоже сбежали в неизвестном направлении. Я не знаю, где сейчас Арчибальд, и не понимаю, почему Генрих не требует от Олбани, чтобы тот вернул мне мой замок. Я отвела маленького Якова вниз, ко входу в крепость, чтобы сдать ее нападавшим, и он, как истинный король, держался великолепно. Ему всего три года, но он достойный сын своих родителей. Мой маленький мальчик взял ключи от замка и передал их французской марионетке, не колеблясь ни секунды.
Настоящий мужчина, истинный рыцарь, никогда не стал бы разлучать мать с ее детьми и изгонять ее из ее же собственного дома. Однако Олбани отдал меня во власть присягнувших ему лордов и отправил в Эдинбургский замок. Мои мальчики остались в детской замка Стерлинг. Дэвид Линдси вместе с ними, чуть заметно поклонившись мне, словно говоря, что верный хранитель маленького короля последует за ним везде, куда бы того ни бросила судьба. Олбани же велел своей армии охотиться за моим ни в чем неповинным мужем и его семьей. Он утверждает, что сделает так, что вся Шотландия, от одного моря до другого, станет жить по закону, что он стал правителем по воле совета лордов и намерен править по справедливости. А я считаю, что этому человеку не удастся стать справедливым правителем. Был только один человек, способный выполнить эту задачу, но его больше нет, и Екатерина Арагонская спрятала его тело, предав его свинцовому забвению в безымянном ящике где-то в Лондоне.
Я получаю спешные послания от лорда Дакра и небрежные записки от Арчибальда, призывающие меня спасаться бегством при первой же возможности. Теперь мы знаем, как далеко готов зайти герцог Олбани, на какие поступки он способен. Я знаю, что зависимость от него сулит мне только опасность и я должна непременно от него избавиться. Я не могу рожать в заключении. Если я умру в родах, то оставлю двух сирот в руках врага.
Я пишу Олбани письмо, в котором говорю, что хочу удалиться для родов в Линлитгоу, и он заставляет меня подписать письмо Генриху с заверениями о том, что я отправляюсь в уединение и что я довольна тем, что оставляю своих сыновей на попечении их двоюродного дяди. Конечно, это все ложь, я сама не своя от беспокойства.
Я подписываю письмо «Маргарита R», чтобы Генрих понял, что я нахожусь в опасности, но у меня нет никакой уверенности, что он запомнил мое предупреждение. Я даже допускаю, что шпионы могли перехватить то мое письмо и отправить неверную копию адресату или что лорд Дакр не сообщил королю о том, какой ужасной опасности я подвергаюсь. А еще я не знаю, где сейчас мой муж.
В эту ночь я не могла найти себе места, лихорадочно мечась с одного бока на другой, чувствуя, как тяжело опустился в моем животе ребенок. Я ощущаю себя как орех, у которого вот-вот лопнет скорлупа. Меня не покидают мысли о том, что мне нигде не найти безопасного укрытия, если мой брат не защитит меня, как и положено брату. И если сестры не вступятся за меня, как им и должно поступить. Мне никто не прислал ни святых реликвий, ни хотя бы добрых пожеланий. Я даже не знаю, вспоминают ли они обо мне.
Как только приходит время для выезда в Линлитгоу, я опускаюсь в кресло и говорю фрейлине:
– Мне нездоровится. Я больна. Передайте герцогу, что я должна увидеться с мужем.
Она мнется в нерешительности.
– Это вопрос жизни и смерти, – настаиваю я. – Передайте герцогу, что я чувствую, как меня покидают силы. Кажется, близится конец.
Эти слова пугают ее, и она бросается вниз по ступеням словно мышь, спасающаяся от веника. Она торопится разыскать французских слуг герцога, чтобы передать ему, что королева-регент опять что-то замыслила.
Спускаясь по лестнице, я обеими руками опираюсь о плечи фрейлин, и они плавно выносят меня во двор, куда выходит конюшня и где меня ожидает повозка. На последнем пролете я почти теряю сознание, и нам приходится остановиться. Я не могу стоять на ногах, и мне приходится опереться на окно. К тому времени, как мы выходим во двор, в котором уже не было места из-за огромного каравана повозок с моими вещами и необходимой утварью, герцог Олбани уже ожидает меня и приветствует с поклоном.
– Простите меня, милорд, – произношу я еле слышно. – Я не могу ответить на ваше приветствие. Мне предстоит очень долгое путешествие, и, добравшись до места, я сразу лягу в постель.
– О, прошу вас! – Он буквально танцует вокруг меня, демонстрируя озабоченность и сочувствие. – Могу ли я чем-нибудь вам помочь? Может быть, вам что-нибудь нужно? Лекаря?
Я пошатываюсь.
– Я боюсь, – говорю я. – Боюсь, мой ребенок родится раньше времени. А сейчас очень опасный срок. Я вынуждена путешествовать в крайне опасное время для ребенка. Моя жизнь…
Он бледнеет при мысли о том, что его тирания может стоить мне ребенка или даже жизни. Он явно получил строгий наказ от короля Франции править, но не создавать волнений и не усугублять трения в и без того непростых отношениях Шотландии и Англии. Если он убьет меня, то мои сестры и брат будут вынуждены предпринимать какие-то действия. Если я умру, то для всего мира виновником моей смерти станет именно он, герцог Олбани, и те, кто не ценил меня при жизни, будут страдать от мук совести.
Я резко сгибаюсь.
– Какая боль! – задыхаюсь я.
Фрейлины бросаются ко мне и помогают сесть в повозку. Прикладывают к ногам разогретый камень и глиняную флягу с теплой водой к моему животу.
– Мой муж, – я уже еле шепчу. – Я должна увидеть Арчибальда, в последний раз. Я не могу отправляться в уединение без его благословения.
Я вижу, как Олбани останавливается и разворачивается. Я знаю, что он разыскивает Арчибальда с обвинениями в измене, полный решимости увидеть его на эшафоте.