– Однако! – усмехнулся Сесил.
– Некоторые считают, что бунт устроят испанцы. Тем нужно, чтобы на троне была Кэтрин Грей, но ни в коем случае не Мария.
– Все это вздорные и необоснованные предположения. – Уильям разочарованно пожал плечами. – Но в игре воображения нашим придворным не откажешь. А ты-то сама что думаешь, красавица?
– Я считаю, что у вас уже готов замысел, как всего этого не допустить, – с дерзкой усмешкой ответила Летиция.
– Будем надеяться, поскольку такие дела нешуточно опасны.
– Думаете, он стоит того? – вдруг спросила Летиция. – Елизавета из-за него рискует троном, а она самая жестокосердная женщина из всех, кого я знаю. Неужели он такой удивительный любовник, если королева идет на подобный риск?
– Этого я не знаю, – сказал Сесил, желая поскорее оборвать ее рассуждения. – Ни я, ни кто-либо из английских мужчин не находят его неотразимым. Скорее наоборот.
– Значит, это только мы, глупые женщины, – улыбнулась Летиция.
На следующий день Елизавета сказалась больной. Ей было тягостно оставаться наедине с ликующим Робертом, который не скрывал своей радости. К тому же она постоянно ждала послания из Камнор-Плейса с подробностями смерти Эми. Фрейлинам Елизавета объявила, что будет обедать у себя и ляжет рано.
– Сегодня ты будешь спать со мной, – сказала она Кэт Эшли. – Мне хорошо с тобой.
Бывшая гувернантка посмотрела на бледное лицо королевы, истерзанную кожицу вокруг ногтей и осторожно спросила:
– Что еще случилось?
– Ничего особенного, – отрезала Елизавета. – Просто я хочу отдохнуть.
Но расслабиться у нее не получалось. Она проснулась на рассвете и уселась за стол с латинской грамматикой – переводить отрывок из трактата о тщетности мирской славы.
– Зачем вам это надо? – сонным голосом спросила Кэт.
– Чтобы отвлечься от всех прочих мыслей, – угрюмо ответила Елизавета.
– В чем дело? Что произошло?
– Все настолько плохо, что даже тебе не могу рассказать.
Утром она пошла в часовню, затем вернулась к себе.
По пути ее подстерег Роберт.
– Слуга прислал мне длинное письмо. Скорее всего, Эми упала с винтовой лестницы и сломала шею.
Елизавета побледнела, но тут же взяла себя в руки.
– По крайней мере, это быстрая смерть.
Потом Роберта кто-то отвлек, и в покои она вернулась одна.
В гардеробной Елизавета надела костюм для верховой езды, мысленно спрашивая себя, действительно ли все поедут на охоту. Фрейлины терпеливо дожидались ее выхода.
В комнату вошла Кэт и сказала:
– В приемной дожидается сэр Роберт Дадли. Он говорит, что у него есть какие-то новости для вас.
– Подожди меня. Сейчас вместе выйдем.
В охоте собирались участвовать почти все придворные. Одевшись надлежащим образом, они ждали выхода королевы. Когда в приемную вошел Роберт Дадли, послышались удивленные перешептывания. Он, душа и заводила всех охот, был одет в черное с головы до ног, причем этот наряд явно не предназначался для верховой езды.
Когда в помещении появилась королева, Дадли подошел к ней, поклонился и ровным, хорошо поставленным голосом сообщил: