— А теперь я хочу услышать про послание, — сказала Елизавета, становясь серьезной.
— Вы не возражаете, если об этом мы будем говорить в ваших покоях? И можно мне позвать туда Джейн Дормер?
— Зови. Я хочу, чтобы при нашем разговоре присутствовали сэр Роберт и Джон Ди.
Я молча поклонилась и, приноравливаясь к шагам Дэнни, пошла вслед за принцессой в ее покои. Придворные, мимо которых она проходила, кланялись ей, как королеве. Я улыбнулась, вспомнив разыгранную ею историю со сломанным каблуком, когда она шла, прихрамывая на одну ногу. Это было в другой галерее, но тогда никто ей не кланялся и даже не пытался по-человечески помочь. Сейчас былые хулители Елизаветы охотно бросили бы в грязь свои плащи, только бы она прошла, не испачкав ног.
Когда мы оказались в ее покоях, Елизавета пододвинула к камину стул. Я уселась на табурет, прислонившись к стене. Дэнни устроился у меня на коленях и задремал. Мне казалось, что сейчас для меня самое главное — внимательно вслушиваться в каждое слово принцессы. Точнее, в то, что скрывается за словами. Мне предстояло заглянуть сквозь улыбающуюся маску ее лица прямо в сердце.
Дверь отворилась, и в комнату вошла Джейн. Она сделала самый неглубокий реверанс и остановилась возле стула Елизаветы. Принцесса жестом пригласила ее садиться.
— Если вы не возражаете, я постою, — почти буркнула Джейн.
— Вообще-то, сидя удобнее говорить о делах. Но если хочешь стоять, стой… Начинай, Джейн. Не будем терять время.
— Королева приказала нам с Ханной поехать сюда и задать вам вопрос. Королева потребовала, чтобы вы дали искренний и правдивый ответ. Она велела, чтобы вы поклялись своей бессмертной душой, что в вашем ответе содержится только правда и ничего, кроме правды.
В покои принцессы неслышно вошли сэр Роберт и Джон Ди.
— Ну, и каков же ее вопрос? — вскинула брови Елизавета.
Дэнни заворочался у меня на коленях. Я притянула его к себе, прижав голову малыша к своей щеке, чтобы следить за побледневшим лицом принцессы.
— Королева велела передать: она назовет вас наследницей трона… своей законной наследницей английского трона и сделает это без сомнений и колебаний, если вы сохраните приверженность истинной вере, — тихо и торжественно произнесла Джейн.
Джон Ди шумно вздохнул, однако принцесса замерла, как изваяние.
— А если я этого не сделаю? — спросила она.
— Тогда она назовет другое имя.
— Марию Стюарт?
— Этого я не знаю и не стану гадать, — поджала губы Джейн.
— Я должна поклясться на Библии? — деловито спросила Елизавета.
— Поклянитесь своей душой. Своей бессмертной душой перед очами Бога.
В комнате старого дворца свершался исторический поворот. Елизавета взглянула на сэра Роберта. Тот сделал шаг к ней, будто намеревался защитить.
— И после этого королева обещала назвать меня своей наследницей? Она тоже поклялась своей бессмертной душой?
— Да, — ответила Джейн Дормер, не слышавшая этой клятвы. — Если вы сохраните в Англии истинную веру.
Принцесса встала. Мне показалось, что Роберт Дадли намеревается ее остановить, но она даже не взглянула на своего фаворита. Этикет требовал, чтобы в такой судьбоносный момент все стояли, но я и не подумала этого сделать. Я замерла. Мой взгляд остановился на еще более бледном лице Елизаветы, будто я читала его, как свежий оттиск, только что из-под станка, с еще не высохшей краской.
Елизавета подняла правую руку.
— Я клянусь своей бессмертной душой, что сохраню нашу страну в истинной вере.
Ее рука слегка дрожала. Принцесса опустила руку и сцепила обе ладони.
— Это было единственным повелением королевы? — спросила она, поворачиваясь к Джейн.
— Да, единственным, — ответила явно ошеломленная Джейн.
— Теперь ты скажешь, что я это сделала?