Леди Дадли вскочила со стула и подошла к оконной нише.
— Он — очень неверный мужчина, — совсем тихо произнесла она.
Затем она повернулась к слуге.
— Можешь идти. Но в следующий раз в точности выполняй все, что я тебе приказываю.
Я поймала взгляд слуги. «Она что, дура? — говорили его глаза. — Как слуга может приказать своему господину возвращаться к жене, если господин вовсю флиртует с будущей королевой Англии?»
Когда слуга ушел, я под предлогом того, что мне нужно переодеть Дэнни, тоже вышла из комнаты и побежала за ним. Ребенок вцепился в мое плечо, и его ножки ударяли мне в бок.
— Постой! — окликнула я слугу. — Ты же был при дворе. Расскажи, как там? Врачи уже собрались к королеве? А повитухи? К родам все готово?
— Все, — ответил он. — В середине марта, если Господу будет угодно, ее величество разродится.
— А как состояние королевы?
Слуга почесал затылок.
— Говорят, потеря Кале и нежелание короля возвращаться в Англию нанесли ей два жестоких удара в сердце.
— Неужели король даже к родам не приедет? — удивилась я.
— Все подряд сомневаются. Ему не до Англии. Нашей королеве вообще не позавидуешь. Ей бы успокоиться перед родами, а у нее в голове только и мыслей, что денег нет и взять их неоткуда. Последние на армию ухлопала. Слугам жалованье не платит. Тем еды не на что купить. Не двор, а мертвечина какая-то. Когда королева скроется в родильной комнате, придворные вообще от рук отобьются. Как овцы без пастуха.
Мне стало нестерпимо жаль Марию. Кроме Джейн Дормер, ей не на кого опереться, а я тут торчу с этой надменной леди Дадли и ничего не делаю.
— Скажи, а кто сейчас рядом с королевой?
— Самые преданные из ее фрейлин. Многие придворные разъехались по своим домам. Кому нужен нищий двор?
— А как принцесса Елизавета?
— Живет в свое удовольствие. Развлекается. Без ума от сэра Роберта.
— Кто это сказал?
— А зачем говорить? Это и так всем понятно. Елизавета и не таится. У нее все напоказ.
— Как это, все напоказ?
— Да так. Каждое утро катается с сэром Робертом верхом. За обедом он сидит у нее по правую руку. Как танцуют — она вообще глазами к нему приклеится. Если письма ему принесут, стоит и заглядывает через плечо. Они все время переглядываются и улыбаются, будто какой секрет между ними. Когда ходят по галерее, то всегда шепчутся. А когда одна идет, обязательно несколько раз обернется, будто хочет, чтобы мужчины ее догнали и поймали. Чего говорить, сама при дворе служила. Так что знаешь.
Я кивнула. Елизавета умела вцепляться в чужих мужей.
— А как сэр Роберт?
— Он тоже без ума от принцессы.
— Как по-твоему, он сюда приедет?
— Не раньше, чем его отпустит принцесса, — криво усмехнулся слуга. — Сэр Роберт, считай, у нее на побегушках. Похоже, ему и самому не хочется с ней расставаться.
— Он все-таки не мальчишка, потерявший голову от любви, — сказала я, ощутив вспыхнувшее во мне раздражение. — Надеюсь, он еще не разучился решать сам за себя.
— Елизавета тоже — не девчонка и головы своей не теряет, — сказал слуга. — Но она — наша следующая королева. И она положила глаз на сэра Роберта. Как по-твоему, что из этого выйдет?
Я бы охотно чем-нибудь занялась, но в доме Филипсов гостям, вероятно, полагалось бездельничать. Этого я не умела и потому занималась Дэнни. Я играла с ним, водила гулять, пробовала разговорить. А голова моя была целиком заполнена тревожными мыслями о судьбе его отца. Наконец я решилась написать Дэниелу на адрес нашего прежнего лондонского дома. Если Дэниел каким-то чудом окажется в Лондоне, разыскивая меня, или поручит это другому человеку, первым местом поисков, конечно же, будет наш прежний дом. Написав это письмо, я сняла с него копию и отправила сэру Роберту с просьбой при первой же возможности переслать мою весточку в Кале. Я не верила, что связь между Лондоном и Кале полностью оборвалась.