Читать книгу «Саламандра (СИ)» онлайн.
— Ламиль, прежде чем идти на праздник, надо поесть, переодеться и причесаться, — Лекс хмыкнул, — а потом поедем на паланкине к папам — Шарпу и Кирелю! Им надо рассказать, что ты уже взрослый и спишь сам в комнате!
— Да!! — обрадовался малыш и бросился на руки к Оливе. Лейшан едва успел перехватить его и передать на руки женщине, — Олива, только ты можешь меня красиво одеть и причесать!
Лейшан и Сканд проводили взглядом уплывающего на руках женщин Ламиля и опять вернулись к разговору.
— Так что происходит? — Лейшан нахмурился, — что за дурной пример и при чем здесь голые нубийки?
— Вот так, в двух словах, и не расскажешь… — почесал голый живот Сканд. Он все еще был в набедренной повязке, которую надевал на тренировку, — тут столько всего с утра произошло… ты уже завтракал? Пошли, перекусим, я переоденусь, и мы поговорим заодно. Лекс? Ты идешь?
— Вы идите, мне здесь надо разобраться кое с чем, — махнул рукой рыжик и с тревогой посмотрел на новеньких.
Подростки безучастно стояли посреди двора, там, где их оставили. Они были худые до выпирающих ребер, расцарапанные и с синяками по всему телу. Лекс подошел ближе и увидел на руках и ногах сочащиеся язвочки. Лекс нахмурился и присел, рассматривая ноги ближайшего подростка.
— Они чем-то больны?
— Нет, — Пин подошел и показал зарубцевавшиеся пятна на руках, — они с горного монастыря, там вонючие озера. Озера то наполняются, то пересыхают. На камнях появляется белый налет. Его собирают послушники, соскабливая с камней. Перед сезоном штормов воду вычерпывают и выпаривают, и тогда в котлах на дне тоже будет белый порошок. Это тяжелая работа, от воды разъедает кожу и получаются вот такие язвочки, но они со временем проходят, а после третьей линьки, как у Мэла, совсем исчезают. Но это при условии, что тебя заберут с озер. А иначе ранки будут все больше и больше, и эта постоянная боль сводит с ума.
— А почему они такие… тихие… — Лекс заглянул в глаза паренька, они были мутные, как у снулой рыбы.
— М-м, — Бэл похлопал в ладоши и показал жестом, чтобы все разошлись по своим делам. Раненые поковыляли к себе в казарму надеть туники вместо набедренных повязок. А иначе Тиро не пустит на кухню. Крин и Пин подхватили своих мальчишек и отправили кого умываться, а кого завтракать. Дети с тревогой оглядывались на новеньких, но все послушно бежали, куда сказали. Только когда во дворе кроме Бэла остались Лекс и дети, Бэл решил все пояснить.
— Дети раньше приходили к нам только из столичного монастыря. Здесь малыши вылупляются и подрастают. Кто-то оказывается слабым и погибает в первый год, остальных отсортировывают и распределяют по двум горным монастырям. В одном добывают белый порошок для стирки, — Лекс прикинул, скорее всего, это были щелочные озера, — в другом добывают голубой порошок. Его добывают в пещерах, а потом очищают и перерабатывают, и получается голубая волшебная мазь, которую продают монастыри, — Лекс прикинул процесс производства бора в дремучих условиях и ужаснулся.
И там и там, в монастырях работают вот такие послушники. Там достаточно тяжелая жизнь. Кормят впроголодь, только чтобы не умер, и, кроме этого, тренировки и молитвенные песнопения. Есть те, кто старается на тренировках и держится изо всех сил. Тогда их отбирают для учения дальше. Тренировки усиливаются и тебя забирают с озер или пещер. Легче не становится, но если у тебя все получится, то ты из послушника станешь адептом, а потом монахом. Это долгий путь, и пройти его могут не все. Некоторые ломаются, и тогда становятся вот такими, безмолвными тенями. Как правило, они долго не живут в монастырях, их забирают на жертву богам или чистку выгребных коллекторов. Там они тихо гибнут и о них все забывают. Кирель в этот раз прислал нам не детей, как обычно, а сломленные тени. Если их оставить в покое, они так и будут стоять, как забытые вазы. Если им не напомнишь, то они и есть не будут… они и правда ни на что не годные…
Лекс посмотрел на сломленных детей, едва живых, с потухшими глазами, и вдруг разрыдался.
— Бедные мои! Идите ко мне… — Лекс стал подгребать к себе детей, как квочка цыплят, — ко мне, идите, мои хорошие… ничего… ничего… все плохое теперь позади. Теперь вы в безопасности, все наладится, все будет хорошо. Вы отоспитесь, отъедитесь и опять станете нормальными детьми. Бэл, бедный мой, мальчики, сколько вы пережили, я даже не представляю всех этих ужасов. Как вы справились со всем и не сломались?
— Да нормально все! — невдалеке стоял Мэл и вытирал полотенцем волосы, — жизнь послушника еще не так сложна. Да, на озерах воняет жутко и все чешется просто до мяса, но у тебя есть хоть немного свободы, а вот когда загоняют в пещеры и тренируют без остановки, вот тогда попрыгаешь, как рыба на раскаленной сковороде, пока капюшон получишь.
— Лекс, ну и правда… — Бэл отобрал у Мэла полотенце и утер лицо Лексу, — сам учил: было и было, чего вспоминать плохое? Надо смотреть вперед и думать о хорошем! Нам нужна помощь! — Бэл кивнул девкам, которые рыдали недалеко от кухни.
Тиро на них только полотенцем махнул, опять ревут, дуры! Живы все, ну и ладно. Бэл махнул рукой девкам, и те подбежали помочь. Осторожно отлепляли мальчиков от хозяина и уводили вглубь сада. Там Тиро уже грымал* на своих мальчишек, которые развели огонь, грея воду для купания новеньких. Рядом на скамье лежали полотенца и чистая одежда. А Бэл приобнял расстроенного Лекса за плечи и повел на кухню.
— Кто посмел тебя довести до слез?! — Сканд рыкнул за столом и подскочил к расстроенному рыжику, — покажи пальчиком, кто тебя так расстроил.
— Ты! — Лекс толкнул в грудь раздувающего ноздри разъярённого мужа, тот от неожиданности даже побледнел, — ты сказал, что я не могу справиться с Ламилем! Ты считаешь, я плохо на него влияю? Так вот, мой дорогой, попробуй с ним хотя бы день побыть, а потом говори, так я делаю или не так! — Сканд хлопнул глазами, собирая мозги в кучку, а рыжик продолжил наступать, толкая пальцем могучую грудь мужа, — вот попробуй с Ламилем сходить хоть раз в гости без меня! А вечером расскажешь свои впечатления!
— Ну и схожу! — Сканд надулся, — я армией командовал, ты считаешь, что с одним ребенком не справлюсь?
— Я буду рядом… — Лейшан с опаской посмотрел на Ламиля, который фаршировал кашей очередного «братика Пипи» — вдвоем мы точно справимся!
— Я хочу поехать на паланкине! — выдал желание Ламиль, откладывая в сторону мелкого древесного ящера, в которого больше не помещалась каша, даже если проталкивать пальчиком в клювик, — если я уже взрослый, то хочу ехать на паланкине!
— Это неплохо, — согласился Сканд, — опять-таки, охрана, да и руки будут свободными.
Одна из женщин Оливы поднесла ко рту Ламиля ложку каши, кормить ребенка теперь приходилось именно так. Сам он был занят кормежкой семейства Пипи. Они все уже были толстенькими и покорно сносили, когда их хватали маленькие ручки и заталкивали им в пасти еду. Они всем семейством спали после этого в корзиночке в комнате ребенка. Как подозревал Лекс, с ветки эти пухляши уже соскальзывали.
Сканд вышел с кухни надеть тогу и пару браслетов, и заодно распорядиться по поводу паланкина, а Лекс, довольный невольно освобожденным днем, вынес во двор миску для Аши и уселся за стол, чтобы наконец позавтракать. В голове зрели планы. Если селитру уже привезли, то надо было приступать к изготовлению фейерверков. Лекс прикинул возможные варианты. Самым простым были «римские свечи», но хотелось попробовать что-то, больше похожее на настоящий фейерверк, поэтому стоило поэкспериментировать. Только вот как это сделать, чтобы не переполошить соседей и не открыть задумку раньше времени?
— Нам заплетать косички или не стоит? — возле Лекса стояли смущенный Пин и недовольный Мэл, — мы теперь кто? Что делать с лентой? Мы теперь ученики, когда лента на лбу, или мужья, когда лента в косе?
— Я бы ничего не менял, пусть эти, прости меня боги, так называемые ЖЕНЫ вернутся! — Мэл подвязал ленту на лоб.
— А я не прочь заплести косу, — Пин поджал губы, — мне надоело, что в город нельзя спокойно выйти, каждый самец пытается потискать или шлепнуть, или гадость сказать под видом комплимента!
— Поступай так, как считаешь правильным, — Лекс пожал плечами и посмотрел на Бэла. У того низко завязанный хвост, как у мастера, превращался в заплетенную косу, в которую была вплетена лента мастера. Волосы у Бэла были короче, чем у Лекса, а у Пина и Мэла они были едва ли до плеч. — В любом случае, можете больше не стричься и начинать отращивать волосы. И на хвост мастера и на косу лучше иметь волосы подлиннее, чем у учеников. Когда кварталы построят, станете мастерами каждый в своем деле. Лучше подумайте, что сегодня праздник и никто в дом не придет, но вот завтра гончары припрутся за рецептом глазури для горшков и стеклянными красками. Ювелиры хотели бы посмотреть образцы эмалей. И не забывайте, что купцы дрожат от нетерпения купить наши зеркала… Так что, соберитесь! Теперь вы и ученики, и мужья, и наставники для детей!