Читать книгу «Саламандра (СИ)» онлайн.
— Я не отдам тебя им! — Кирель схватил рыжика за тунику и резко тряхнул, — ты меня услышал?
— Я искренне надеюсь, что вы не отдадите меня, — Лекс осторожно разжал пальцы Киреля и поправил одежду, — у меня здесь, знаете ли, муж есть, семья, ученики. Зачем мне покидать все это?
— Они пообещают тебе то, о чем ты мечтаешь, и ты сам забудешь обо всем и захочешь улететь с ними! Но я тебя не отпущу!
— Кирель, успокойтесь, я не собираюсь никуда улетать, у меня и так исполнились все желания и мечты, и я даже не представляю, что такого можно пообещать, чтобы заинтересовать меня…
Лекс проводил взглядом крылатые силуэты и задумался, чего бы он хотел еще?
Черное и белое
Шарп махнул рукой, и стражники вывели вторую партию приговоренных к смерти на арене. Празднование в Колизее продолжалось своим чередом. Преступники кричали, ящеры рычали, трибуны ликовали, и только в императорской ложе никого не волновало, что происходит на арене. Аристократы разбились на кучки и шушукались. Шарп со Скандом обсуждали, что можно противопоставить летающим ящерам. Получалось, что единственное, что они могут — это усилить охрану дворца лучниками и копейщиками. Сканд отправил в казармы и в город всех охранников-носильщиков Лекса, чтобы те нашли в праздничном городе и передали тайный наказ всем легатам и центурионам собраться в штабе. Благо, что те были ветеранами и прекрасно понимали, кого и где надо искать.
Вокруг Киреля тоже был хоровод монахов, они подходили, склонив головы и, получив короткий приказ, бросались его исполнять. Пушан недовольно сидел в кресле и делал вид, что следит за событиями на арене. Лекса распирало от любопытства, но поскольку поговорить больше было не с кем, он перехватил на бедро Ламиля и отправился к наследнику. Просить Пушана рассказать, что он знает, будет, пожалуй, неправильно, но и сидеть тихонечко в уголке не получалось. Благо, что любопытный Ламиль не мог промолчать и начал разговор первым.
— Такой большой и с крыльями! — Ламиль замахал руками, изображая крылья, — а если хорошо кормить Пипи, он тоже так большим вырастет?
— Нет, Звезда моя, Пипи маленький древесный ящер, и сколько бы ты его ни кормил, он все равно останется малявкой. Давай подождём немного, и папа нам все про них расскажет, кроме него, все равно, никто ничего не знает.
— Я знаю… — подал голос наследник и встал со своего кресла, чтобы подойти к Лексу, — на колечко… — Пушан снял с пальца перстень и дал Ламилю, тот с улыбкой схватил его, — приятно видеть младшего, который радуется простым удовольствиям. Со временем ребенок вырастет, и его желания вырастут вместе с ним. Ламиля интересуют колечки, а тебя информация?
— Ой, Пушан, ты ведь все равно ничего не знаешь, так что, к чему такой загадочный вид? Мне все равно все Сканд расскажет, надо только немного подождать…
— Сканд мало что знает, и только с чужих слов. Эти монахи прилетали к нам лет пять назад, а Сканд был в это время в походе, далеко от столицы. А вот я был тогда в гостях у Киреля, в его горном монастыре, и все видел и слышал сам. И за один поцелуй все тебе расскажу, согласен?
— М-м, — Лекс задумался, а потом пытался изобразить смущенную блондинку, — ну, только за один… да ты обманываешь меня, ничего ты не знаешь. Расскажи вначале, что знаешь, а я подумаю, стоит это поцелуя или нет.
— Хм, — Пушан ухмыльнулся, — спрашивай, что тебя интересует.
— Кто это такие?
— Это монахи единого Бога. Они отвергают многобожие, как у нас. Они говорят, что есть только один бог, и он все видит, все знает и всем повелевает. Наши боги стары, они сотворили наш мир, а их бог молод и зол, как голодный ящер. Когда-то в Черных горах был клан Летунов, но потом они обрели своего бога и стали весьма могущественными колдунами. Они отогнали от своих границ захватчиков, которые в свое время загнали их в горы, и взяли в рабство соседние государства. Они всех заставляют отречься от богов предков и насаждают свою веру в единого и могучего бога.
Они прилетали сюда пять лет тому назад. Встречались вначале с Шарпом, обещали ему небывалое могущество, но отец отвертелся, заявив, что в вопросах веры главный Кирель, и тогда черные монахи полетели в монастырь к Кирелю. Я там как раз навещал папу и видел все собственными глазами. Они долго разговаривали с Кирелем. Пытались ему доказать, что их бог сильнее старых богов, и если Кирель примет его и отречется от многобожия, то они сделают его императором, а если откажется, то они нашлют свое колдовство на нашу страну и мы все потеряем.
Они, наверное, не знали, что Шарп и Кирель родные братья, и сколько бы они ни грызлись между собой, но кровь не водица, и все не так просто между ними. Кирель сам был бы не против, — Пушан оглянулся на родителей и поднял вверх палец, выделяя слова, — в то время… да, в то время Кирель сам был не прочь удавить мужа. Но только ради себя и собственных амбиций, но пустить кровь брату ради чужого бога? Нет, ни за что! В итоге, черных монахов выперли из монастыря едва не пинками, и улетая, они прокляли монастырь, и на следующий день почти все монахи слегли с кровавым поносом. Кто-то выжил, но много монахов погибло.
В столице стало об этом известно, и у плебса началось шатание в вопросах веры. Может, действительно, единый бог сильнее старых богов, раз старые боги не смогли защитить своих монахов? Да и не только плебс шептался и сомневался. В то время даже среди знати начались разговоры о смене веры. Новый бог казался всем сильным, а черные монахи сладко пели в уши. Обещали золото и вольности. Говорили о том, что вместо империи будет создана республика и все вопросы будут решаться в сенате, а императоры отжили свое. Но Шарп вычленил особо мятежных аристократов и казнил глав семей вплоть до третьего колена — дедов, отцов и сыновей. У нас до сих пор есть фамилии, где вопросы семьи решают женщины, потому что старшие мальчики еще слишком малы. Ну как, я заслужил поцелуй?
Пушан призывно улыбнулся и почти прижался к Лексу. Но рыжик пересадил Ламиля на другое бедро, так, чтобы ребенок оказался между ними.
— Пока ты не рассказал ничего такого, что бы мне не рассказали просто так, те же монахи, и за что тебя целовать?
— Старший колдун Рийангаххр страшный человек, — продолжил Пушан, — ему нельзя смотреть в глаза, а то он тебя заколдует, и ты, как самый послушный младший, будешь выполнять его волю даже против своего желания.
— Так он колдун или монах? — Лекс поправил сползающего Ламиля, — мне всегда казалось, что это несколько разные вещи. Монахи служат богу, а колдуны силам природы, ну, там, ветер заговаривают, металлами повелевают.
— Они как бы и монахи, — Пушан пожал плечами, — они служат единому богу и живут общинами без семей, и в то же время, они творят колдовство, я видел, как они делают из меди золото, просто прикоснувшись к нему руками! Про ветер не слышал, а вот молнии с громом — да, делают, даже в ясный день! А еще проклятия насылают, вот так, махнут рукавами и громко прокричат: «Проклинаю!», а потом все, кто слышали, кровью изошлись в страшных муках.
— Как интересно…
Скептичный мозг Александра включился на полную мощность. Ну, не верил он в богов и колдовство! Он был прагматиком и реалистом до мозга костей. Любое колдовство для него было сродни фокусу, а сверхъестественное виделось скорее умелой иллюзией или наведенной галлюцинацией, или даже массовым психозом. Он верил в себя и в строго выстроенные планы с реальным результатом в конце! Так, чтобы в конце концов результат можно было потрогать руками, а еще лучше, перевести в звонкую монету! И неважно, если по ходу процесса прямая дорога превращалась в минное поле, когда надо двигаться с прыжками и переворотами, главное, знать, зачем и ради чего.
Любой маг или кудесник в его глазах был в первую очередь умелым манипулятором человеческим сознанием — когда заставлял людей делать то, что хочет именно он. И неважно, чего он добивался — восхищенных аплодисментов или переписанной квартиры доверчивого простака, но когда Александр слышал «настоящий волшебник», в мозгах загорался сигнальный огонек: «жулик — береги кошелек». Да, большинство религиозных сект строилось на доверчивом подчинении «высшей силе», и неважно, как внешне выглядел такой бог, все сводилось к пожертвованию: своей жизни, времени, последних медяков…
Но из размышлений его выдернули похотливые ручки, которые шарили по его телу. Пушан без всякого стеснения решил его потискать прямо посреди императорской ложи!