Читать книгу «Саламандра (СИ)» онлайн.
— Сканд, прости, мне сейчас не до еды. Я перенервничал и нанюхался гари, в меня сейчас и кусочка не влезет, и потом, ко мне пришел доверенный человек Киреля и я не хотел бы задерживать его долго. Оставь нас, пожалуйста, одних.
Сканд недовольно дернул головой, но ушел в дом. Послышался голос Тары, которая командовала слугами, пока Тиро наблюдал за кузней. Лекс развернулся и увидел, как монах опять сел на скамью и о чем-то тяжело задумался. Лекс его не торопил. Если человек относился к своему религиозному служению только как к возможности заполучить власть, то сейчас ему следовало задуматься. Киреля нельзя было обвинить в тугодумии. Он был стратег, например, с шахматами он разобрался быстрее всех остальных людей, и сейчас ему следовало переосмыслить ситуацию… и, возможно, поменять приоритеты. Хотя он с самого начала был на стороне Лекса и сходу стал давать советы, как обмануть Чаречаши, но все же…
— Я тебя услышал, — Кирель вздохнул, — я понимаю, что все не так просто, как могло бы быть у других. Порой я слышал слухи о «подменышах». Когда человек, как правило после травмы, начинал говорить на непонятном языке и переставал узнавать всех вокруг. Как будто его подменяли на другого. Но никто из очевидцев не слышал от тебя чужой, непонятной речи. Да, ты забыл родных и разучился читать и писать, но во всем остальном ты ведешь себя нормально. Ты не закатывал истерики и не бросался на людей, даже когда ты был в клетке и у тебя был повод для истерики. Хотя в нашем городе никогда не было «подменышей», но все свидетельства, которые я собрал, говорили одно и тоже: человек начинал говорить на чужом языке и вести себя агрессивно, кричать и бросаться на других людей. Я хочу знать, как ты себя ощущаешь в этой ситуации.
— Как будто в мою голову засунули чужие воспоминания, — Лекс вздохнул и сел рядом с Кирелем, — их много и они перепутываются и вытесняют друг друга. Я порой помню людей, которых никогда не мог бы видеть. Я помню пожилого мужчину и знаю, что это мой отец. Но он одет не так, как мы, но я его понимаю и помню, что он меня любит и заботится обо мне. Учит играть в шахматы и защищать себя. Он не мой отец, вернее он не отец Качшени, но я не помню другого… Я помню, как я умер, как слышал голоса в голове, которые сказали, что мне рано умирать и они дают мне новый шанс стать хорошим человеком и мне надо измениться и стать лучше. Они обещали послать мне испытания, и если я их пройду, то они дадут мне знания, как сделать этот мир лучше.
— Ты понимаешь, как это все звучит со стороны? — Кирель попытался посмотреть на Лекса, но тот сидел рядом, а Кирель не мог скинуть капюшон, — это звучит, как будто ты одержим демонами.
— Все, что я делал, все шло на пользу людей, — Лекс недовольно дернул руками, — при чем тогда демоны, когда речь идет о божьем вмешательстве. Говорить обратное, это все равно, что заявлять, что богов нет, а есть только зло… Разве я совершал хоть что-нибудь злое?
— Прости меня за неверие, — красивая рука накрыла сверху сцепленные пальцы Лекса, — ты рассказывал об этом кому-нибудь?
— После пира Гаури обвинил меня, — Лекс пожал плечами, даже если Кирелю еще не доложили о происшествии, то обязательно доложат позже, поэтому лучше рассказать свою версию. Лекс коротко пересказал все, что сказал после пира и что потом сделал Пушан. Потом рассказал, что может читать письма колдунов и что их письменность намного проще и понятнее, чем слоговое письмо этого мира. Кроме этого, он рассказал о цифрах, которые тоже более просты и для написания и для чтения.
— Столько событий произошло, а я вынужден скрываться во дворце, — Кирель тяжело вздохнул, — быстрей бы выйти. Так хочется увидеть затопленные корабли пиратов в гавани. Монахи мне уже доложили, что для кораблей сделали проход и купцы опять начали торговлю. Корабли приходят и уходят и разносят по миру, что мы победили Великую пиратскую армаду. Она разграбила все города на побережье с правой стороны моря. Они уже были у нас раньше и не ожидали такого отпора. Теперь все моряки ликуют. Пиратов нет на морях, а те, которые остались, припрятали свои пиратские паруса. Они теперь попытаются изображать купцов. Но теперь сами купцы будут охотиться на остатки пиратского флота. Уж больно долго пираты обирали морские караваны, а сейчас для них наступило время расплаты.
— Личи ушли от наших берегов? — Лекс насторожил ушки, — как там дела в старом городе?
— Личи долго не задерживаются на одном месте, — Кирель вздохнул, — увидеть их с берега большая редкость, и я не увижу. Я их видел только на картинке, а еще мне привозили в подарок зубы личей. Жалко, что мне пришлось прятаться во дворце. И если бы Шарп хотя бы уехал на войну, то я б смог тайно посетить порт и увидеть все своими глазами. Но ленивый ящер с удовольствием валяется на кровати и взялся меня мучить своим пением, совсем, как додо в брачный период. Приходится с ним разговаривать через дверь, чтобы он ее не снес с петель раньше времени.
Кирель задумался и несколько раз вздохнул. Лекс погладил его руку и получил пожатие в ответ.
— Хорошо, что ты сообщил мне о погромах в старом городе. И вдвойне хорошо, что все удалось решить тихо, при помощи монахов. Ворье порой становится слишком наглым, если бы монахи с ними не разобрались, то все, скорее всего, закончилось бы пожарами. То, что не удалось пиратам, сделали бы свои же… Хорошо, что мы успели вовремя…
— Так что мне делать с братом? — Лекс вернулся к началу разговора.
— То, что я говорил тебе в самом начале, — Кирель хмыкнул, — носи больше золота, Качшени обожал золото и очень ухаживал за своей внешностью, просто маниакально. Помалкивай при брате, и тогда он не поймет, что ты уже не безмозглый ребенок. И, главное, держись ближе к Сканду, он не даст тебя в обиду и пусть он объясняет Чаречаши, почему ты так изменился.
— А что делать со жрецами Саламандры? — Лекс вздохнул, — с ними можно будет договориться?
— Тебе надо договариваться с Чаречаши. Он, как пустынный варан, — хитрый, злобный и своей выгоды не упустит. Он держит всех жрецов, грубо говоря, за яйца. После того, как боги позволили вывезти тебя из города, он разорил храмы и натравил народ на жрецов, сделав их виноватыми в разорении города. Якобы, те так возгордились, что боги отвернулись от города и позволили его разорить. Народу надо найти виноватых, чтобы излить на них свой гнев. Это хитрый ход с его стороны, он выставил себя несчастной жертвой, такой же, как и его народ — отца убили, дом разорили, младшего брата забрали в рабство. Как все семьи в городе. И неважно, что отец был обузой, а младший брат виновником войны, но теперь Чаречаши ободряет народ собственным примером — смотрите, люди, я, как и вы, я тоже пострадал! Но теперь мы должны стать сильнее, чтобы доказать богам, что мы достойны их покровительства.
Чаречаши, разорив храмы и вырезав под шумок глав монастырских орденов, подминает всю власть под себя. Он объявил народу, что тот может плодиться и размножаться и со старших сыновей не будут брать налог. Это значит, что он будет растить новую армию. Пока во главе армии непобедимый Сканд, он не решится напасть на нас. Мы опять станем союзниками и будем воевать против общих врагов, пока нам всем это выгодно. Он слышал об очередных победах Сканда, и наша полная сокровищница для него, как заноза в сердце. Не обольщайся на его нежные речи, он правитель уже давно и сможет переступить через твой труп, если решит, что ты мертвый сможешь принести ему выгоды больше, чем живой.
— У меня есть план, папа, — Лекс опять сел на песок у ног Киреля и требовательно заглянул ему под капюшон, — выслушайте его до конца, а потом скажите, что вы думаете по этому поводу.
Кирель склонил голову на бок, всем своим видом выражая, что готов ждать сколько понадобится. И Лекс начал ему рассказывать, что делает новый металл, который называется булат. Он должен быть настолько хорош, что будет разрубать любые клинки, как будто деревянные. И он собирается отдать этот металл брату в обмен на то, что тот оставит его в покое. Чаречаши пойдет на это, ведь новые клинки сделают его армию практически непобедимой! Но ему нужно время, чтобы у него подросло следующее поколение воинов, и в это время он будет союзником империи.
— Зачем мне отдавать преимущество твоему брату? — глаза Киреля блеснули недобрым светом, — зачем мне обрекать свой народ на войну, в которой мы не сможем победить? Он ведь нападет на нас, как только его преимущество станет явным.
— Пока он будет считать, что у него есть преимущество и надо просто подождать, он не нападет. А мы в это время тоже будем готовиться. Для начала, расширим город. Построим новые кварталы, разрешим людям не платить налог со старших сыновей. И вообще, налог надо платить с девочек, это ведь они могут увеличивать население, а от мужских браков детей не бывает. У вас, папенька, теперь излишек денежек, и стоит пустить их на нужды города. И потом, булат — это, конечно, хороший металл, но я могу дать еще лучший — сталь…
— С-с-сталь… — задумался Кирель, — звучит неплохо. Но так ли этот металл будет хорош?
— Он будет великолепен! Восхитителен и достоин богов! — Лекс от удовольствия прикрыл глаза и облизнулся, — насколько булат лучше бронзы, настолько сталь совершеннее булата. Она не так проста, как булат, и требует от мастеров знаний и большого трудолюбия, но поверьте, сталь — это как алмаз по сравнению со стеклом… она совершенна…
— И что ты захочешь в обмен на это знание? — Кирель усмехнулся.
— Вы построите мне новый квартал для стекольщиков и не будете забывать отдавать мне ненужных детей из храма, — Лекс открыл глаза и твердо посмотрел на первосвященника, — я не хочу, чтобы младшие умирали на арене. И вообще, пора младшим стать более сильными и встать вровень со старшими. Хватит вытирать о нас ноги! Младший — не значит слабый и никчемный, у нас будет своя гильдия и свои секреты!
— Стекло, зеркала, это прекрасно само по себе, — Кирель усмехнулся, — я построю тебе громадный квартал, и тогда женщины сами понесут к тебе свои яйца. Ты готов стать нянькой? Вытирать чужие сопли и воспитывать капризных младших?
— Оу… — задумался Лекс, он как-то об этом не подумал, — это большая ответственность… я как-то…
— При всем этом вам со Скандом нельзя иметь своих детей, теперь Гаури будет присматривать, чтобы ни одна женщина не снесла вам яйца. Будь готов, что любая девица, которая вам подмигнет, рискует быть выпотрошена нежным Гаури. Нет, у вас возможно и появятся байстрюки, но только в тот момент, как вы назовете кого-то сыном, его убьют мои монахи во имя поддержания мира в империи. Я не допущу раздора и раздела территорий.
Шелковый голос Киреля затягивался на горле Лекса, как удавка, он даже потрогал шею, чтобы прогнать морок и вздохнуть полной грудью.