Читать книгу «Саламандра (СИ)» онлайн.

— Я не предам и не отдам тебя! — Сканд прижал к себе рыжика и задумался, — но что же нам делать?

— Надо не позволить Пушану развестись с Гаури, — Лекс отстранился и с тревогой посмотрел в глаза мужа, — у них брак не по обоюдному согласию, а для укрепления добрососедских отношений. Вот об этом и надо напомнить брату. И, конечно же, Пушан не должен знать, что ты в курсе, что он знал раньше, что Гаури вырезал кладку. Об остальном Гаури позаботится сам. Он тоже далеко не дурак. Не обольщайся его сладенькими улыбочками и нежными ручками. Он боец. Хитрый и упрямый. Он умеет просчитать поступки наперед, так, чтобы все получилось, как он хочет. Он тоже не хочет, чтобы свидетельства его поступка выплыли наружу. Его могут казнить или с позором отправить домой, а для него это тоже равносильно смерти.

Я думаю, все старые слуги, которые знали правду и могли дать показания, уже или умерщвлены, как и Чока, или находятся так далеко, что найти их не получится. Шуша не был свидетелем того, что произошло в теплой комнате. Он не видел порезанные яйца, он мог только повторять слухи, которые ходили по дому после смерти кормилицы. А теперь в доме не найдется человека, кто попробует повторить их вслух. Все слуги видели, что Шанди убили, когда он посмел заикнуться на эту тему. А я видел, что случилось с яйцами. Я был в теплой комнате, когда двери открыли, я видел все, что произошло, а потом Чока сунула меня носом в разоренную кладку и объяснила, что именно сотворили с яйцами. Она ведь была пожилой женщиной и видела и понимала многое. Она все сразу поняла и пошла к Пушану. Я умолял ее промолчать, но она решила, что Пушан должен знать правду. И ты знаешь, чем это закончилось.

Я молчал о том, что знаю и видел в доме Пушана, а теперь доверил свой секрет тебе. Теперь ты тоже знаешь… и что ты скажешь мне после всего этого?

— Твой секрет — мой секрет, — Сканд улыбнулся и обнял своего прекрасного рыжика, — я рад, что ты наконец мне доверился. Мне кажется, что это не единственный твой секрет, и я надеюсь, что ты когда-нибудь расскажешь мне их все.

— И что ты думаешь делать после того, как узнал правду? — Лекс увернулся от поцелуя и уперся руками в грудь мужа, — расскажи, я должен знать, чего ожидать в будущем.

— Мой брат — наследник, и у него милый младший муж. У них договорной брак и боги подобрали ему очень подходящую пару. Пушан должен быть благодарен богам, такого кроткого и послушного мужа еще поискать надо. Ну, а то, что славный мальчик доверился негодяю, то ай-ай-ай. Старший муж наказал его сам и наставил на путь истинный. Такова доля старших мужей — присматривать за младшими. Это их семья, пусть они сами в ней разбираются, а у меня есть свой младший муж. Я буду за ним присматривать, баловать и защищать. И это — моя семья, и никому другому в нее нос засовывать не позволю. Ты мой.

— А ты мой, — Лекс довольно улыбнулся, — и потом, у нас равный брак, так что я тоже за тобой буду присматривать, баловать и защищать.

— Прекрасно! — Сканд потянул тунику с Лекса, — защищать меня сейчас не от кого, присматривать можешь сколько угодно, а вот побаловать меня — это прекрасная идея! Я даже могу подсказать тебе, как именно…

Булат

Лекс проснулся от того, что ухо уловило, как стучит молот по наковальне. И хотя тело было томным и уставшим после ночных забав с мужем, но понимание того, что сегодня он начнет выплавку булата, разбудило быстрее любого будильника. Он решительно скинул ногу Сканда, а потом расцепил плотный захват рук и, наконец, выбрался из кровати.

— Ты это куда? — Сканд оторвал голову от подушки и прищурился, чтобы рассмотреть Лекса в утренних сумерках.

— У меня сегодня полно дел.

Лекс искал вчерашнюю одежду. С трудом нашел тунику, она была измята и свернута в узел, а штаны были порваны на две отдельные штанины. Лекс тяжело вздохнул и забрался в сундук с одеждой. Штаны, которые он надевал, когда только появился в этом доме, теперь были ему тесноваты. Лекс присел, чтобы понять, насколько они подходят для сегодняшнего суматошного дня, и они предупреждающе затрещали. Сканд довольно хрюкнул, когда это услышал, и перевернулся на бок, чтобы увидеть, как рыжик наряжается. Пришлось опять снимать штаны и, склонившись над сундуком, искать что-нибудь попросторнее.

— Вот так и стой! — обрадовался муж и стал выбираться из кровати, — такой замечательный вид! Хочу рассмотреть его поближе!

— Сканд! — взвизгнул рыжик и уселся голой попой в сундук, — у меня сегодня много дел! Мало того, что я не выспался, так ты опять все у меня натер! И вообще, если у тебя такие аппетиты, то давай время от времени меняться местами, так, чтобы не только у меня попа утром гудела!

— Можно подумать, у тебя аппетиты меньше! — надулся муж, — ты же сам хотел! А я просто не мог тебе отказать в удовольствии!

— Так что, будем меняться? — Лекс с интересом посмотрел на Сканда, — я ради этого все дела заброшу! Только скажи, что готов! А то у нас равный брак только на словах! Надо выполнять взятые на себя обязательства, ты же согласился на равные отношения… это нечестно, почему только моя попа…

— Обязательно, когда-нибудь, — Сканд дошел до сундука и, чмокнув рыжую макушку, ловко вытащил из-под него длинное полотнище, — но только не сегодня. У меня тоже много дел сегодня. Вот, например, я уже пару дней не тренировался, надо размяться и проверить, что там в казармах происходит. Так что, как только, так сразу… Не сиди в сундуке, не мни вещи!

Лекс с интересом смотрел, как Сканд ловко наматывает между ног что-то среднее между трусами и памперсом, и натягивает сапоги. А потом, потянувшись всем телом, первым выскочил из комнаты. Рыжик только хмыкнул ему в спину. Слово было сказано, осталось только подловить подходящий момент. Лекс еще порылся в сундуке и нашел штаны, которые принадлежали Сканду. Может, он их и надевал раньше, но на нем Лекс штанов еще ни разу не видел. Штаны были великоваты для рыжика, но если выбирать между тесными и просторными, то однозначно, свобода движения была сегодня важнее, чем аппетитно обтянутый зад. Подхватив еще и свежую тунику, Лекс отправился в купальню, стоило смыть с себя следы ночных баталий.

На улице только-только начало светать, а во дворе было самое настоящее побоище. Сканд гонял воинов, которые должны были в скором времени вернуться в строй. Они нападали на него по несколько человек, а Тиро комментировал, в чем именно они совершили ошибку и как следует поступать, чтобы группой победить одного. Мальчишки все еще таскали воду на кухню и каждый раз замирали, как суслики, когда очередной боец катился по пыли от Сканда.

Бэл вышел из своей комнаты. У него в руках был таз, из которого он вылил воду и отжал тряпки. Он выглядел уставшим, размял шею и отправился на кухню. Лекс сразу догнал его и пристал с расспросами, как дела. Уставший Бэл сообщил, что у Тургула все хорошо. Язык отрос, теперь он ругается целыми днями, глаза уже сформировались и не сегодня-завтра центурион сможет все видеть. Лекс сразу предложил зайти и поговорить с пациентом, чтобы он вел себя, как взрослый, но Бэл покачал головой, отказываясь от помощи, а потом пояснил, что новая кожа уже формируется под коростой и вызывает зуд. Именно он и является основной причиной недовольства центуриона. Как только короста отвалится, так сразу Тургул станет спокойнее. Лекс повздыхал, не зная, чем помочь, а потом отправился к Броззи, чтобы тот поберег силы, они ему сегодня понадобятся.

Сканд наподдал деревянным мечом по заднице очередному нападавшему и довольно рыкнул, явно красуясь перед Лексом. Рыжик закатил глаза и томно спросил у Тиро, как скоро будет завтрак. Домоправитель довольно хмыкнул и отправился внутрь дома, распорядиться, чтобы начали накрывать столы. Сканд уселся во главе стола почти голым, ну нельзя же считать за одежду прообраз трусов**? От него пахло потом и мускусом возбужденного самца. Лекс сосредоточенно жевал кашу и делал вид, что страстные взгляды мужа ему совершенно неинтересны. Ему и на самом деле было интереснее, получится ли сделать булат с первого раза, или он что-нибудь забудет или перепутает, и тогда придется начинать все сначала.

К окончанию завтрака во двор зашли «левый» и «правый» центурионы Тургула. Правый все еще был без ноги, но при помощи приятеля передвигался достаточно шустро. Они хотели узнать, как дела у их командира, но в ответ получили усталое раздражение от Бэла. Но стоило им попытаться прорваться в комнату, как Бэл наподдал им по шеям и выкинул на улицу без всякого стеснения. Центурионы удивленно растерли могучие шеи и, поправив килты, решили прорваться внутрь силой, тут пришлось вмешаться Сканду, чтобы они вели себя уважительно с женихом их командира. Центурионы вконец растерялись. С одной стороны, было стыдно получить отпор от младшего и согласиться с поражением, но с другой стороны, воевать с младшим, который, как выяснилось, официальный жених… М-да…

Их сомнения развеял тот же Сканд, он отвлёк их, поинтересовавшись, как дела в манипуле в отсутствие командира. Центурионы вытянулись и стали докладывать, как сдали на хранение в порту требушеты и передислоцировались обратно в казармы в ожидании дальнейших распоряжений. Сканд сказал, чтобы они сделали штук десять требушетов «на будущее». Для этого воины должны сами выковать себе гвоздей и скоб и позаботиться о древесине для деревянных частей. В глазах воинов зажегся азартный огонек, и они уже почти совсем были готовы покинуть дом Сканда, но тут «левый» центурион попросил разрешения взять на штандарт* манипулы «знак саламандры». Мол, дважды их центурия ходила под командованием Саламандры — и дважды она приносила им победу, и они хотели бы иметь отличительный знак на штандарте. Сканд призадумался и спросил у Лекса, что он думает по этому поводу.

— Делай, как хочешь, — пожал плечами Лекс и отправился во двор тиранить Броззи, мальчишек и не вовремя подвернувшегося под руку Крина.

Лекс сразу развил бурную деятельность. Мальчишки притащили кирпичи и глину, и Лекс принялся объяснять Броззи, а заодно и Крину, как правильно делать домну для плавки руды. Одновременно с этим рассказывал, какие должны быть размеры и как устанавливать меха, чтобы при плавке они могли создавать надлежащую температуру. Броззи устанавливал кирпичи, Крин месил глину, а Лекс тыкал пальцами и объяснял, почему надо делать так, а не иначе. Вскоре в свежей печи, установленной на земле прямо посреди двора, развели костер и засыпали уголь. Мальчишки принесли ведро с рудой и несколько ведер с углем, и были отправлены подальше. Наступало время секретов.

Лекс притянул за ухо рыжего ученика и стал объяснять ему, как по цвету пламени определять температуру и в какое время следует начинать засыпать руду, чередуя ее слоями древесного угля. Крин пыхтел у мехов, а Лекс показывал ученику, как все должно быть. Как разрушается пустая порода и освобождается металл. Зачем нужен древесный уголь, который при такой температуре просто тает, как сахар в воде. Как определить, что металл выплавился из породы и можно прекращать плавку. Лекс отправил Крина отдыхать и обедать, а сам ходил вокруг печи с Броззи и опять проговаривал с ним все, что произошло. Каких размеров должна быть печь и сколько каменного угля было высыпано для плавки. В какой последовательности потом засыпалась руда и в какой пропорции к руде был древесный уголь. Было бы проще записать, но Лекс не знал местной письменности, а писать как колдуны при свидетелях не хотелось. Именно поэтому Лекс раз за разом повторял вслух весь процесс, стараясь все запомнить.

Броззи сменил Крина, отпуская того отдохнуть и подкрепиться, потом Крин присоединился к работе у мехов. Работа по выплавке продолжалась весь день, а вечером Лекс велел Броззи принести кувалду и частично разрушить отстроенную печь. При этом сам щипцами доставал оплавленные куски металла. Он только однажды видел, как занимались плавкой руды во дворе вот таким примитивным способом. Тогда печь делали из саманной глины и шамота, который делали из обожжённой ранее глины, процесс изготовления печи был долгим и Лекс решил упростить процесс, сделав печь из уже обожжённых кирпичей.