Читать книгу «Саламандра (СИ)» онлайн.

— Поскольку я иду освобождать носильщиков, — Лекс ухмыльнулся, — будет крайне глупо, если паланкин придется бросить возле муниципалитета, поскольку обратно его тащить будет некому.

— Возьми охрану и не забудь палантин на плечо, ты теперь не ребенок. И не свободный младший, очень даже не свободный. Пока в городе Теланири, охраны у тебя должно быть не меньше шести человек.

— Я возьму с собой Тиро с мечом и свою четверку, — Лекс кивнул, — и, кроме этого, Кирель, я думаю, приставил ко мне монахов, чтобы они по-тихому присматривали за мной, — Бэл кивнул несколько раз головой, подтверждая слова Лекса, — пока я в городе, никакой Теланири мне не страшен, если он или его воины на меня хотя бы косо посмотрят, у них будут большие неприятности. А из города я выезжать не собираюсь, у меня в доме столько дел накопилось — разобрать бы их вначале.

— Хорошо, — Сканд улыбнулся, — я провожу тебя до муниципалитета, а потом пойду в сенат.

— Хорошо, — Лекс улыбнулся, — Тиро, что там с мальчишками?

— Ну, — Тиро покрутил кружку, поморщился, как от зубной боли, и продолжил, — я их вчера довел до дома, отмыл, переодел, покормил. Устроил ночевать наверху, — Тиро показал пальцем на потолок, там, на втором этаже, у всех располагался гарем, а в доме Сканда был склад ненужных вещей, — наконец разобрал завалы вещей и матрасов. Надо будет, чтобы ты сам, как хозяин дома, пересмотрел все и решил, что нужно, а что продать или выкинуть.

— А что там? — насторожил ушки рыжик.

— Там, кроме матрасов на случай, если будут раненые, много трофеев с походов моих и Сканда. В общем-то, с тех пор, как появился дом, туда стаскивалось все ценное, но ненужное. Там и шкуры, и всякие столики, креслица или вазы и прочие украшения для дома. Из твоего дома там несколько ковров валяется. У нас как-то ковры не приняты, но может, тебе захочется их расстелить. Мы все стянули под вторую дверь, теперь ее снаружи не открыть, как тогда с Зюзей было…

Тиро опять вздохнул и поморщился, глядя на Бэла, тот сидел с невозмутимым лицом, как сфинкс.

— Одним словом, вчера случилась пара драк… — Тиро опять поморщился и посмотрел на Бэла, но тот смотрел на собственные руки и помогать управляющему не собирался, — не знаю, как объяснить, но наши мальчишки поняли, что это младшие появились в доме, и решили, что они, как и Зюзя, ну это… совсем не против потискаться. Но в этот раз они в ответ на ухаживания получили в нос, ну и подрались в итоге. Наши с ихними*, ну, то есть, теперь тоже с нашими, но все же…

— Мы их разняли, — Бэл спокойно посмотрел на Лекса, а потом на Сканда, — а потом объяснили НАШИМ, что отнюдь не все младшие тихие давалки. И надо дружить и уважать желания каждого, а не только свои собственные.

— Да… — Тиро опять вздохнул, — вчера целый день все было тихо, все дружно занимались уборкой и порядком, а когда все вроде легли спать, четверо старших подрались в купальне. Я их розгой отстегал и по разным комнатам закрыл, а с утра поставил горшки чистить, чтобы подумали над собственным поведением, — Тиро показал на угол, в котором четверо недовольных мальчишек начищали песком большие котлы, — у нас раньше никогда не было драк между детьми. Они росли вместе, как братья, и привыкли помогать друг другу. Не знаю, как быть дальше…

— Надо дать им время, — Лекс улыбнулся, — все наладится, когда они узнают друг друга лучше. Их надо занять чем-то общим, и тогда времени на глупости не останется. Бэл, ты знаешь, почему их отправили на арену?

— Пятерых за драки и непослушание, пятерых за конфликты со старшими, — Бэл сжал губы в ниточку, но потом взял себя в руки и продолжил, — а остальных семерых за криворукость. Достаточно пару горшков разбить, и тебя вначале наказывают, а потом выкидывают на арену.

— Конфликт со старшими — это что? — Тиро насторожился.

Бэл долго молчал, но потом дернул головой и начал рассказ, — когда ребенок вылупляется, он становится сором, их задача кушать, молчать и расти, не мешая другим. Плакать нельзя, шуметь нельзя, за это наказывают, поэтому маленькие дети очень тихие и послушные, а иначе останешься голодным. После первой линьки сор становятся отроками. Детей учат дисциплине и домашним обязанностям, они носят воду, топят печи и ухаживают за сором, за всем этим присматривают старшие монахи. Если мальчик получился красивым, то старшие берут его к себе ночевать. Ну, вы понимаете, о чем я… — Бэл обнял себя за плечи, как будто замерз, — кто-то может терпеть все происходящее, а кто-то пытается отбиваться. Быть младшим — это значит быть покорным, но отнюдь не все с этим согласны. Несогласных и строптивых отправляют на арену, и тогда оставшиеся готовы на все. Особенно когда присудили к арене, а накануне ночью предложили доказать, насколько ты послушен.

— О… — Тиро растерялся от подобного, а потом положил руку на плечо съежившегося Бэла, тот вздрогнул, и Тиро торопливо убрал руку, — прости, я не знал.

— После второй линьки отроки становятся служкой, как правило, основных служек отправляют в монастыри. Там их учат молиться Матери-Ящерице и Семизубому, рассказывают о богах и небесных покровителях, а кроме этого, там учат ближнему бою и работе на солончаках. Вся разница — будут ли это соляные пещеры или пересохшее озеро. Молитвы, скудная пища, тяжелые тренировки и не менее тяжелая работа, ты становишься тупым и апатичным. Кто-то сходит с ума, кто-то становится жестоким. Но если ты смог сохранить рассудок и победить в боях, то тебе будет послабление в работе и у тебя появляется шанс двигаться дальше. К третьей линьке вполне можно стать монахом. Наставники будут цепко отслеживать каждый твой шаг и каждое слово, но вместо работы тебя начинают учить грамоте и счету, и конечно усилят тренировки. Самые лучшие и преданные могут стать телохранителями и охранниками монастыря и наставников. И если ты сможешь отличиться, то попадешь в охрану Первосвященника.

— Получается, на арену попадают те, кто не хочет становится подстилкой у старших, ну тогда понятно, почему они так агрессивно среагировали на в общем-то невинные ухаживания и заигрывания, — Тиро вздохнул, — я поговорю с мальчишками, чтобы не лезли. Надо было раньше мне объяснить все.

— Объяснить, что мы не подстилки и не шлюхи? — глаза у Бэла зло сверкнули, — а это надо объяснять?

— Не злись. Я ни в чем не виноват, — Тиро насупился, — в городе как-то другие младшие, и не надо все валить в кучу. Обычно младшие ласковые и сами подставляются с радостью. Только успевай из чужих коек вытаскивать, поэтому младшие и бывают только у патрициев, у них время есть следить за ними, а простые горожане предпочитают пристраивать младших еще по малолетству, чтобы потом проблем не знать.

— Мы не такие, — Бэл блеснул глазами.

— Ну, это я только сейчас понимаю, — Тиро вздохнул, — вон Лекс тоже забияка. Я-то думал, что он один такой, а тут вот сколько на мою бедную голову упало, и что же с вами теперь делать?

— Тиро, не переживай, — Лекс потянулся через стол и накрыл руку управляющего своей, — все будет хорошо, мы пристроим мальчишек к делу, не делая различий, старшие или младшие, и все наладится. Ты молодец, что поселил их отдельно на первое время. Они обживутся и успокоятся, и все будет хорошо. Они все равно еще дети. Вот вернусь из муниципалитета и присоединюсь к работе.

— Ну, тогда собирайтесь и пойдем, — Сканд встал из-за стола и потянулся, — Лекс, тоже можешь взять свой кинжал, тебе не помешает подчеркнуть свой статус в доме. Где моя тога?

Лекс побежал в комнату за широким ремнем, к которому был пристегнут кинжал в ножнах, и темно-красным палантином, который он сложил складками и, положив на плечо, заправил под ремень, чтобы не сваливался. Когда Лекс выскочил во двор, его уже дожидались Сканд в белоснежной тоге, Тиро с мечом и четверка с небольшими кинжалами, как у Лекса. Рабы собрались кучкой у ворот и с сомнением смотрели на все приготовления. Тиро рявкнул на них, чтобы они стали парами, как во время несения паланкина, и не отставали. После этого отдал команду охране и им открыли дверку на воротах. Сразу за воротами дожидались двое монахов, которые сразу же пристроились к процессии.

Дорога была бы намного быстрее, если бы не множество женщин, которые встречались им по пути. Они тянули руки к рыжику и, прикоснувшись к его одежде, целовали свои пальцы. Они благодарили его и кланялись вслед. Все это сильно нервировало и Лекса и охрану, но после пояснений Тиро у Лекса не хватило духа их одергивать.

— Это те бедные женщины, которые приносили свои яйца к дверям храма. Теперь каждая из них надеется, что именно ее ребенка ты спас на арене. Поэтому и благодарят.

— Но их всего семнадцать… — Лекс слабо улыбнулся очередной женщине.

— Но каждая из них надеется, что именно ее ребенку повезло попасть к тебе. После того, как ты прыгнул на арену за детьми, тебя считают святым человеком.