– Как идут дела? – поинтересовался Федор у командира крепости, которого знал лично. Покидая Компсу, Ганнибал поручил ее командиру заключать союзы с восставшими против римлян горцами.
– Все идет неплохо, Чайка, – неожиданно успокоил помощника посла командир крепости, – горные самниты и луканы на нашей стороне. Они помогают мне уничтожать отряды римлян, что прячутся в предгорьях. Часто даже нет необходимости посылать туда свои силы. Ведь и самнитам и луканам гораздо выгоднее дружить с нами, чем с Римом, который их постоянно притесняет. А Ганнибал дал им свободу и большие привилегии в новом государстве, которое мы здесь построим.
Федор не стал с ним спорить, а, отдохнув и оставив здесь всех пленников, двинулся дальше. Скоро, спустившись в Кампанию, был уже вблизи Капуи, несколько раз сталкиваясь по пути с римскими разъездами, которые, впрочем, не спешили атаковать его малочисленный отряд.
Ганнибала он нашел в лагере неподалеку от Капуи, который блокировал сразу несколько дорог, ведущих от этого города к Неаполю, Ноле и на восток в горы. Еще по дороге ему удалось узнать, что вокруг Неаполя и в Ноле хозяйничают римляне, подчинявшиеся Марцеллу. Зато Капуя все еще в руках испанской армии.
– Я ждал тебя раньше, – угрюмо приветствовал его Великий Карфагенянин, когда Федор, даже не умывшись, в дорожной пыли, появился у него в шатре.
– Прости, меня Ганнибал, я спешил, как мог, – ответил Федор, снимая шлем, – однако путь от Апулии сюда не близкий, да и опасностей за время моего отсутствия немного прибавилось.
Ганнибал усмехнулся, но невесело.
– Почему ты один, – удивился Ганнибал, поднимаясь из-за стола, на котором, как ни странно, вместо привычной карты военных действий находилась еда и вино, – а где мой брат? Ты привел подкрепления, которых я жду?
– Привел, – кивнул Федор, не в силах сразу признаться в провале своей миссии и сообщить Ганнибалу весть о ранении брата, – двадцать три квинкеремы и примерно четыре хилиархии морпехов высадились в Апулии.
В глазах командующего сверкнул недобрый огонек.
– Двадцать три? – только и спросил он, скрестив руки на груди. – Значит, сенат не дал нам подкреплений. Это так, Чайкаа?
– Не совсем, – ответил морпех, переминаясь с ноги на ногу, – он дал тридцать квинкерем, часть из которых погибла в бою по пути сюда.
– Я ждал гораздо больше, – ответил Ганнибал странно спокойным голосом, – и я не могу больше ждать. Ты, наверное, уже знаешь, я снял осаду Рима и был вынужден отступить сюда. Мы несли большие потери, но не продвигались вперед.
– Сенат обещал в ближайшее время дать нам все, что мы просим, – ответил Федор, – дело в том, что сенатор Ганнон отправил часть нового флота в Испанию, где васконы подняли мятеж. А свободную пехоту на дальние границы Нумидии воевать с дикарями.
– Сенатор Ганнон, – усмехнулся Ганнибал, неожиданно повеселев, – что же, этого следовало ожидать.
Он развернулся и снова сел в кресло, вернувшись к трапезе.
– Садись Чайкаа, – предложил он, – отведай свежего мяса. Ты, верно, устал с дороги.
– Благодарю, – поклонился Федор, оглядев свои покрытые пылью доспехи, – но, если позволишь, я хотел бы сначала умыться.
– Сядь, – приказал Ганнибал, и в его голосе звякнула сталь. – Выпей хотя бы вина. Мне отчего-то кажется, что ты еще не все мне рассказал.
Федор повиновался, положив свой шлем на специальную подставку в виде колонны, украшенной золоченым рисунком. Он налил себе вина в чашу и выпил, с удовольствием ощутив терпкую сладость в горле. Но расслабляться было еще рано.
– Не дождавшись подкреплений, я оставил попытку взять Рим с ходу. Отступил сюда, предоставив Марцеллу возможность снова властвовать в Лациуме и половине Кампании. Что еще веселого ты расскажешь мне, Чайкаа. И где, в конце концов, мой брат? Почему он не явился сам?
– Твой брат ранен, – осторожно проговорил Федор, – и остался в Карфагене. Я приплыл без него.
Ганнибал перевел на него взгляд, полный недоумения.
– Магон ранен?
Федор подробно рассказал Ганнибалу все, что знал о ранении Магона. Ганнибал с трудом сдерживал ярость, охватившую его при этом известии.
– Так он не умер? – спросил карфагенянин, когда Федор закончил.
– Когда я покидал столицу, он все еще был жив, – ответил Федор, – лекари предсказывали ему выздоровление.
– Что же, – выдохнул Ганнибал, скрипнув зубами, – клянусь святилищем Баал-Хаммона, я найду его убийц и отомщу.
– Сенатор Магон, которого я посетил по твоему приказу, – вставил слово Федор, набравшись смелости, – тоже занят поисками убийцы. Он сказал мне, что из-за этого расследования отправка подкреплений может еще задержаться. Однако он сделает так, чтобы они пришли как можно быстрее.
Ганнибал внимательно посмотрел на своего собеседника и, помолчав, заметил: