Спрашивает Гунан:
— Почему остановился? Почему не стелешься по степи?
Отвечает конь:
— Видишь вдалеке, там, где небо с землёй сливается, чёрное пятно?
— Вижу, — говорит Гунан. — Это гора большая.
— Не гора это, совсем не гора. — То сидит на своей лошади мангус — десятиголовый людоед.
— Скачи на него! — закричал Гунан и сорвал с плеча лук.
— Нет, — сказал рыжий жеребёнок. — Пока мангус сидит на лошади, — его никто не победит. Надо, чтобы он сошёл с коня. Слушай, что делать дальше. Возьми укрюк длиною в сто саженей и спрячься на дереве.
Так и сделал Гунан. Залез на дерево, укрюк в руках держит, ждёт, что дальше будет.
А мангус увидал, что по степи жеребёнок бегает, стегнул своего коня, — конь за минуту трёхдневный путь промчался.
Подбежал рыжий жеребёнок к дереву, стоит, с места не трогается.
Слез мангус с лошади, снял с пояса недоуздок, стал его на рыжего жеребёнка надевать. Тут Гунан сразу же накинул на людоеда укрюк, спрыгнул с дерева на своего жеребёнка и помчался быстрее огня в сухой степи.
Едет Гунан-батор, волочит мангуса за собой волоком.
Вскоре услышали в ханской юрте такой грохот, что кони все вздыбились, коровы замычали, овцы заблеяли, горы вдали осыпались.
Испугался хан, а старый его советник спрашивает:
— Знаешь ли, о, повелитель, почему такой шум в твоём ханстве?
— Это землетрясение! — отвечает хан. — Видишь, горы колеблются?
— Нет, — сказал старый советник. — Это мангус к твоей юрте приближается!
Слова не успел докончить советник, а уж перед ханской юртой лежит мангус. Ворочает людоед своими десятью головами, шипит, а вырваться не может, потому что его держит на укрюке железной рукой Гунан-батор.
Посадили мангуса в яму тридцати саженей глубины; хан говорит Гунану:
— Такого батора нет ни у одного хана. Оставайся в моей юрте, будешь у меня нойоном8. Дам тебе табун лошадей, табун коров, отару овец, верблюдов дам, дочь свою в жёны дам.
Ответил Гунан хану:
— Ханская юрта хороша, а родительская лучше. Богатство хорошо, а воля лучше.
Сказал так и поехал на своём рыжем жеребёнке в юрту родителей.
Пять дней прожил Гунан в родительской юрте, на шестой прискакали за ним ханские цирики.
— Тебя хан зовёт, спеши за нами!
Сел Гунан на рыжего жеребёнка, приехал к хану.
Хан говорит:
— Храбрее тебя нет в моём ханстве батора. Быстрее твоего рыжего жеребёнка нет на свете лошади. Привези мне в жёны дочь могучего Ирибсын-хана, и я сделаю тебя своим наследником. А не привезёшь, — брошу собакам на съедение!
Повернул Гунан жеребёнка, поехал с отцом проститься перед дальней дорогой. Старый пастух говорит:
[8] Нойон — князь.