для исследования человеческой психики и лечебных целей, таких
правоверных лаканистов типа Д. Ганна все-таки относительно
мало.
Тому есть несколько причин. Во-первых, сам Лакан в своих
хотя и немногочисленных, но весьма показательных литературо
ведческих анализах проявил себя достаточно гибким практиком
своей теории, продемонстрировав незаурядное мастерство небук
вального понимания и толкования предлагаемого им понятийного
аппарата. Во-вторых, лакановские концепции Реального, Вооб
ражаемого и Символического в общественном сознании с самого
начала налагались на сетку представлений об этих понятиях, фор
мировавшихся широким спектром разнообразных гуманитарных
наук, и хотя они выступали в качестве обобщающего объясни
тельного принципа, тем не менее они сразу получили четко обо
значившуюся расширенную интерпретацию. Дуглас Келнер пишет:
"В работах Лакана такие лингвистические категории, как симво
лическое, воображаемое и субъект, слались вместе с фрейдист
скими концепциями во впечатляющий и влиятельный синтез лин
гвистики и психоанализа. В свою очередь, лакановское прочтение
Фрейда было подхвачено лингвистами и литературоведами, куль
турологами и социологами" (195, с. 125).
Символическое в контексте философской традиции
Например, Уэсли Моррис
рассматривает сам факт появле
ния лакановского понятия Сим
волического как проявление од
ной из граней широкого теорети
ческого контекста европейской философской традиции:
"Лакановская концепция Символического многим обязана тради
ции, широко распространенной в европейской философии; напри