— Ну и что?
— О господи, Настя… Вторая… две полосочки означают беременность…
Все еще не отдавая себе отчета в случившемся, Настя недоуменно всматривалась в кусочек картона.
— Нет, — решительно сказала она. — Это, по-моему, не считается… Она какая-то бледная, кривая… Лиза, скажи, а?.. Лиза, почему ты молчишь?!
7
— У тебя просто крыша едет. — Лиза произнесла это с отчаянием и, как показалось Насте, с отвращением. — Тебе только восемнадцать, вся жизнь впереди, а ты собралась одним махом взять и сама себя урыть… Подруга, ты что, действительно спятила?!.
— Ой, не кричи… Хочешь, чтобы меня уволили?
Настя вытянула шею и с опаской выглянула из-за розового куста: фантастическое умение администратора слышать и видеть все, для нее не предназначенное, беспокоило Настю сейчас куда больше, чем Лизино возмущение.
— Тебя и так уволят, — с горечью пообещала Лиза. — Как только твое намерение обзавестись пузом станет явным… Слушай, если ты элементарно боишься аборта, то это ерунда! Я знаю место, где делают безболезненно, вакуумным методом.
— Нет. — Настя твердо посмотрела на подругу. — Без Паши я ничего решать, тем более делать, не буду… И вообще, давай сменим тему!
— Дурища… — Лиза посмотрела на нее с сожалением и махнула рукой. — А что твоя мама? Она знает?
— Нет пока… Мамуля у меня — образец инфантильности, которую сама считает молодостью души и страшно этим гордится…
Настя вздохнула. Она вспомнила вчерашнее утро и Эмму Павловну, захлебывающуюся от восторга по поводу благородства Дона Антонио: он не только прислал за ней машину, но и вручил ей конверт для передачи главврачу кардиоцентра. Что там было, Эмма не знала, видимо, записка… Во всяком случае, едва заглянув в конверт, профессор отдал распоряжение обслужить пациентку по высшему классу. Разумеется, Настя с мамой опять поссорились! После того как девушка высказала предположение, что на самом деле находилось в конверте… И, разумеется, была немедленно обвинена в непозволительно-подозрительном отношении к близким людям вообще и Дону Антонио в частности.
— Знаешь, — сказала Настя, — я на самом деле не могу понять, то ли она и правда такая наивная, то ли придуривается…
— Глядя на тебя, можно сделать вывод, что верно первое! — все еще сердито прошипела Лиза. — И что это качество у вас в семье передается по наследству… Ну, скажи на милость, что ты собираешься делать с этим самым младенцем? Ты хоть представляешь, что это такое — ребенок?..
— Пока нет, но представлю обязательно. И неизбежно… Лиза, я же просила тебя сменить тему?
— Ладно. — Лиза поджала губы и поднялась с места. — Видимо, и правда, каждый человек должен совершить свой собственный, индивидуальный набор глупостей… У меня клиентка, а возле Светки стоит твоя любимая Завьялова. Я вспомнила, она еще час назад искала тебя зачем-то… Пока!
Настя с грустью посмотрела вслед подруге и, нехотя поднявшись, увидела Людмилу Александровну, направлявшуюся к ее кабинке. Завьялова ей и самой была нужна: еще вчера она решила обратиться к ней за помощью в связи с Маринкой.
— Привет, Настена… Ты чего такая бледненькая? — Завьялова с улыбкой оглядела ее с ног до головы.
— Недоспала… Как там Андрюша?
— Не знала, что он для тебя уже «Андрюша», — усмехнулась та.
— Я же по-дружески… — Настя слегка смутилась, но быстро нашлась. — Для меня все клиенты — друзья.
— Очень хороший ответ! Андрюшу я не видела, но ты ведь спросила о нем просто так? Или нет?..
— Вообще-то не просто так, — призналась девушка. — Понимаете, вчера он был у нашей Марины — ну, в ее комнатке, куда посторонним нельзя… Короче, ее после этого уволили. Я считаю — несправедливо!
— Марина — это кто?
— Уборщица.
— Так… Он уже на уборщиц перешел.
— Да нет же! — В Настином голосе слышалось отчаяние. — Это совсем не то, что вы подумали! Просто Андрей себя неважно почувствовал ну и немного полежал там на кушетке…
— Ага! Это его излюбленный приемчик. А потом?
— Потом ее уволили.