— Скоро уезжать, а мы так и не искупаемся?
Уезжать? Эйлин хотела остаться здесь навсегда, в этой укромной и уютной бухте, вдалеке от реального мира со всеми его проблемами.
— А море сегодня прекрасное, тихое и ленивое, — сообщил Поль и улыбнулся — слегка вымученно.
— Это самое прекрасное место на земле, — тихо сказала Эйлин. — Спасибо, Поль, что показал его мне.
Что-то дрогнуло в его лице, но голос прозвучал сдержанно:
— Не стоит благодарности.
— Поль…
Эйлин умолкла. Она почти физически ощущала его боль, скрытую за маской бесстрастности. И все же в выражении его лица было что-то такое, отчего по спине у нее прошел холодок. Поль обладал железной волей, сила духа, заключенная в этом человеке, пугала Эйлин. Ей никогда не сравняться с ним, никогда не добраться до оскорбленной души, надежно защищенной броней внешней невозмутимости. Она не знала, как это сделать.
— Что, Эйлин?
— Ничего, пустяки.
Пока она снимала джинсы и футболку, под которыми был купальник, Поль уже качался на синих волнах и призывно махал ей рукой. Несмотря на то, что солнце припекало, вода оказалась прохладной, и Эйлин невольно ахнула, сделав первый шаг по направлению к Полю. Но стоило ей зайти чуть дальше и пуститься вплавь, как ощущение холода пропало. Шелковистая восхитительная вода ласкала кожу, а бирюзовые волны безмолвно приглашали на них покачаться.
Доплыв до того места, где, по ее расчетам, находился Поль, Эйлин не увидела его и удивленно вскрикнула, когда он вынырнул прямо перед ней, как джинн из бутылки.
— Ты это сделал специально! — пробурчала она, сплевывая соленую воду и сердито глядя на Поля.
Но он, вымаливая себе прощение, прижал ее к себе, поцеловал, и в следующий момент Эйлин забыла о злости — она оказалась в раю. Ей казалось, что она может все, потому что никогда не чувствовала в себе столько жизни, столько желания жить.
Они провели в воде полчаса — резвились как дети, сбежавшие с уроков, ныряли, смеялись, качались на волнах. Наконец почувствовав, что сил больше не осталось, Эйлин направилась к берегу. Поль сказал, что еще поплавает. Эйлин доплелась до расстеленного на песке одеяла и рухнула на него.
Немного отдохнув, она набросила на плечи полотенце и села, чтобы было удобнее наблюдать за Полем. Его крепкое жилистое тело будто резало воду, и Эйлин невольно залюбовалась четкими движениями Поля. Она подозревала, что для Поля этот заплыв не просто дань любви к спорту, а что море для него еще одна арена, где он доказывал, вероятно, самому себе, что может справиться со стихией в одиночку. Почему-то эта мысль опечалила ее, омрачила радость от совместно проведенного дня.
Наконец Поль вышел из воды. Узкие черные плавки скрывали так мало, что их вполне можно было не принимать во внимание. Эйлин зачарованно смотрела на растянувшегося рядом Поля. Ей еще не доводилось видеть столь прекрасное, совершенное по силе и красоте тело. Она отвела взгляд, только когда Поль посмотрел на нее.
— Хорошо?
— Что? — На какое-то время Эйлин замерла, думая, что он заметил, как она разглядывает его.
— В море намного лучше, чем в любом бассейне, ты согласна?
— Да, конечно, — выдавила Эйлин.
— Хочешь выпить чего-нибудь? По-моему, в бутылке еще осталось вино.
— Отлично.
Отлично, отлично, отлично! Пожалуйста, надень же что-нибудь! — молила Эйлин, глядя, как перекатываются мышцы под гладкой смуглой кожей Поля. Догадывается ли Поль, в какое состояние приводит ее, находясь в этих похожих на фиговый листок плавках на расстоянии вытянутой руки? Если и догадывается, то не придает этому никакого значения.
Поль разлил по стаканам содержимое бутылки, сделал несколько глотков и снова улегся на полотенце.
— Хорошо.
— Да, очень хорошо, — согласилась Эйлин.
— Об этом месте мало кто знает, поэтому здесь почти всегда пустынно.
В данный момент это обстоятельство вовсе не обрадовало Эйлин.
— Ты должно быть устал. Как-никак пробыл в воде больше часа.