Читать книгу «Фартовые» онлайн.
— Дело имею. Фикса в больнице. Накрыли его в квартире. Отколошматили вусмерть. Даже ботать не может. Жевалки до одной выбили. В тюрягу не взяли, мол, в машине копыта откинет… Оставили в больнице. Но, говорят, сдохнет Фикса.
— Он сдохнет иль нет — не тебе брехать. А вот ты — заметано. Что мандой дрожишь? Заложила, паскуда, мать твою в задницу? Чего молчишь? О чем с Яровым кудахтала?
— Да ни словом! Он с другими тарахтел. Мне завтра прийти велено. К десяти утра. Прождала в коридоре. Да так долго, что базлать начала.
— Ты кому трехаешь? Кому мозги сушишь? Тебя в кабинете видели, — надвинулся Дядя, сцепив кулаки.
— Век свободы не видать! Не была у него. Он мне только повестку подписал, чтоб лягавый из прокуратуры выпустил. И новую выписал — на завтра. Вот она, — показала бумажку Тоська.
— Иль я состарился, что перестаю узнавать Ярового? Тот если вызвал, обязательно примет. У него все всегда в ажуре. Иль зашился с делами? На него непохоже.
— Он вышел из кабинета, вызвал меня, извинился. Мол, сегодня напрасно побеспокоил.
— А где ж ты, лярва, три часа кантовалась?
— Ждала.
— Ты баки не заливай. Не гаков он, чтобы, продержав три часа, домой отпустить. Либо враз отправил или допросил, коль ждала. Выкладывай, падла, что ботнула? О чем трехали?
— Говорю, отпустил он меня. Я причем, что пристопорил надолго! Может, на измор брал?
— Пришью, блядь! Душой чую, засветила, — кипел пахан.
— Зачем бы завтра вызывал, если бы ссучилась? — изворачивалась Оглобля.
— С кем он до тебя трехал? Кто из кабинета вышел?
— Баба какая-то. С бумагами. Она, видать, над ним паханит. Все чего-то гоношилась.
Дядя слушал, качая головой. Не веря ни одному слову Тоськи.
— Клепаешь, не мерекая, что этого фрайера я давно знаю. С ним не до гонору. Трандеть, родная, с другим будешь, — ударил коротко кулаком в грудь.
Оглобля взвыла негромко, сунулась лицом в скамью. Дыхание перехватило. Тонко зазвенело в ушах. И вдруг — сердце будто иглой пронзило.
— На хрен ты над нею куражишься? А вдруг не стемнила? — услышала Тоська голос Кабана. — Да и какой ее завтра в прокуратуре увидят? Враз допедрят, что мы ее поспрошали.
— Очухается, дай под сраку, чтобы домой на горячем хиляла. И трехни: коли завтра засветит, пришью блядищу, — пригрозил Дядя.
Кабан не просто пожалел Оглоблю, а вспомнил вовремя: клевые — не фартовые. Вздрючек не держат. Копыта откидывают. И тогда прокуратура на новый след «малины» выйдет, коль не явится Оглобля в положенное время. Потому на прощанье сказал тихо:
— Завтра сюда сама, без провожатых.
Глава третья ЗАКОН ВОРОВ ЛЮБВИ НЕ ЗНАЕТ…
В «малинах» города не знали, где живет Цапля. Он появлялся сам, когда и где хотел. Уходил, не прощаясь и не предупреждая, словно растворялся в городских кварталах. И, не считаясь ни с кем, отсутствовал. Нередко подолгу.
Никому из фартовых не удавалось найти Цаплю, если он того сам не желал. Даже Пахану было неизвестно, где затаился его кент. Где он приклеился. Выследить, где «канает» Цапля, не удалось никому.
А Цапля жил на самом бойком месте. На виду у всех. В десятке метров от железной дороги в домишке уборщицы.
Нет, не хотел он возвращаться сюда после того, как мать с дочерью притащили его, избитого, в убогую хибару.
Цапля, уходя, простился с ними в душе навсегда. Но судьба сыграла «оверкиль».[22]
Возвращался Цапля от пахана. Было уже темно. В парке музыка гремела. Цапля шел спокойно. И вдруг в стороне услышал крик:
— Помогите!
[22] Оверкиль — переворот судна кверху килем.