Читать книгу «Фартовые» онлайн.
— Линяет кто ссыт. Я— не вы. Сама нарисуюсь. Где Дядя?
— В манде! Сам тебя приволоку.
— Звереешь, кент! Иль мозги заморочены? Ты кому бота- ешь, падла? — взъерепенилась Тоська. И подступила к Цапле вплотную. — Режь, паскуда! — рванула кофту на груди.
Цапля ухмылялся. Эти проделки, старая рисовка блатных, были отменно знакомы ему.
— На «пушку» берешь, думаешь трухну. А мне дрыгаться нечего. Шмаляй, где твой раздолбанный пахан. Я скажу, где видеть его хотела, — накинула Оглобля старый плащ, и, закрыв дверь на ключ, вышла вслед за Цаплей в темноту.
Молча они шли по пустынным, тихим аллеям парка. Цапля вел Оглоблю в глухой угол, куда без большой на то нужды никто не приходил.
— Выплыла, мать твою!.. — отделился от дерева Дядя и встал на Тоськином пути — Привет, Оглобля!
— Чего? Приспичило? — ответила в тон.
— Отвали, Цапля, — рыкнул пахан. И, повернувшись к Тоське, предложил — Пошли, присядем напоследок.
Оглобля дрогнула нутром, но виду не подала. Твердо шагнула за Дядей в заросли жасмина.
Пахан присел на скамью, хлопнув по ней ладонью, пригласил присесть бабу.
— Ты что там в больнице ботала?
— Офонарел, что ль? Ни звуком.
— Когда после наркоза отходила в палате, звала нас. Все кликухи кричала. Врач усек. Позвонил в лягашку. Те — враз на стрему около тебя. Два дня слушали твое ботанье. А когда в себя приходить начала — перестала трехать. Мусора поняли, что понту не будет и смылись, — рассказывал Дядя.
— Ты операции терпел? Мог под наркозом за себя поручиться?
Пахан промолчал.
— И я не знаю, темнит кто-то иль без булды. Да только что с того, если и назвала кликухи? Меня никто из вас не навестил. Мусора на стреме стояли у хазы, шмонали, а все без навару.
— Захлопнись. То, что ты нас звала, шухеру не сделало. Лягавые тоже не без калгана. Знают, кто ты. Но тебе стукача на хвост повесили. Да, нянечку. Она, падла, подсадная утка. Усеки про то. Ей ты трехала о нас?
— Ни звуком. Да и туфта это. Олька не стукач. Никогда ни о чем не спрашивает.
— Умная лярва. Да только и мои кенты не пальцем деланы. Допытались. Ее, суку, застукали, когда от ментов выходила.
— Медсестра. По работе вызвать могли, — вступалась Тоська.
— Не тарахти! Где она, где мусора? У них свой, один общак. Зачем взяла ее, паскуду?
— Она меня с земли вытащила.
— Мы тебя туда засунем. И эта лярва не поможет. Иль тыква сгнила? Спуталась с хмыриной? Она не хевра тебе! — прикрикнул пахан.
— Чего духаришься? Сколько дышим — ни звуком про вас. Наклепали, чую.
— Ты сюда уши растопырь. Тебе ботаю — стукачка она. Следит за всяким бздехом.
— Что ж, усекла. Не такое бывало. Меня не расколет. А сама наколется. Молода меня «на понял» брать. Коль почую — дам знать тут же. Я пойму по ней.
— Прошлепали уже свое. Ты знаешь следователя Ярового?
— Нет, этого фрайера не ублажала.
— Ты про свое! Этот — не городские менты. Я его по Охе помню. Так ботают кенты, что теперь он здесь. Недавно объявился. С повышением взяли. Этот гад наперечет всех помнит, как облупленных. От него даже Привидение не ушел. А уж на что фартовый был! Пахан северных законников. Но и его накрыл Яровой.